Our lives matter!*. Часть III. Разговор с лидером реготделения «Справедливой России» Анной Очкиной
*Наши жизни важны!
Представляем вашему вниманию заключительную часть разговора с кандидатом в губернаторы Пензенской области от «Справедливой России» Анной Очкиной. С первой и второй частями вы можете ознакомиться, перейдя по ссылкам.
— Давайте теперь от Америки перейдём к Пензе. Мы говорили, что у нас достаточно слабая муниципальная составляющая во власти. На уровне региона губернатор у нас может что-то изменить? Он может стать самостоятельной фигурой?
— В рамках региона – да, конечно. В том числе и в отношении с муниципальными образованиями.
— А может ли губернатор вести некую самостоятельную политику. Мы же дотационный регион. Не свернут в таком случае рога сокращением трансфертов, субсидий, через силовые структуры?
— Я не очень люблю это выражение, но оно основано на богатом опыте. Политика – это искусство возможного. Мы же даём людям у власти, в том числе и губернатору, очень много привилегий. Мы делегируем им эти полномочия и ждём от них как раз искусства возможного. А это включает в себя и определённую способность лавировать, выбирать, с чем можно согласиться, с чем ни в коем случае нельзя. Понимать, что определённая самостоятельность, благополучие экономики твоего региона – это залог и твоей независимости.
— Очень хорошие слова Вы сказали. Самостоятельность региона – залог независимости. По-моему, ни один из губернаторов, сейчас не ставит так для себя вопрос. Их выдвигает федеральный центр, и для них то, что вы сказали не приоритет. Но мне Ваша позиция очень импонирует. Для меня как предпринимателя, вопрос независимости на первом месте.
— Независимость – очень важная составляющая. Это не эгоизм, не отрицание других. Это вопрос твоей свободы и ответственности.
— Но это же и мотивация работать так, чтобы предприятия региона были самодостаточными, конкурентоспособными. Чтобы экономика региона и благополучия руководства области держалась не на бюджете. Хорошо строить дороги, бордюры, просто потому, что это бюджет.
— Проблемы, которые сейчас складываются в России с властью, они из-за того, что во многих регионах для власти люди не являются ресурсом, необходимым для выживания. У нас каждый руководитель, начальство боится гораздо больше подчинённых, чем людей во вверенном ему регионе, округе, муниципалитете и т. д. Поэтому так важна демократия, так важно участие, активность людей, даже если эта активность в данный конкретный момент ни к чему не приведёт. Нужно понимать, что такой протест возможен.
Если губернатор обращается к своему населению, как к ресурсу, поддержке, это тоже может быть гарантией его определённой независимости. Хотя, я вспомнила печальный пример Сергея Георгиевича Левченко, экс-губернатора Иркутской области, который был в 2015 году избран вопреки всему. Победил, 4 года продержался, результаты были не ошеломительные, но впечатляющие. Были и недовольные, как всегда бывает. Вообще, к действующему губернатору будут претензии всегда. Это нормально. Но в какой-то момент на Левченко стало оказываться давление, и он ушёл. Протесты были, но весьма скромные. И это проблема. Возвращаясь к Америке, я бы немного переделала их лозунг для нас. Не «Жизнь черных имеет значение», а «Наши жизни имеют значение». Тогда бы это было замечательно.
— Это замечательно! Я этот лозунг вынесу в название.
— Сверху могут инициироваться изменения. В какой-то момент я стала думать, что в России может быть только так. Однако если они не поддержаны снизу, то они всё равно утонут. Мы – не царская Россия, у нас 99,9% – грамотные люди. Уровень образования очень высокий (у людей от 30 до 40 лет), у всех есть интернет. Все учились в школе, то есть навыками логики должны владеть. Совершенно другой народ Царь, даже если бы был реформатором, то остался б в одиночестве. Сейчас есть, кому адресовать реформы, те, кто может поддержать их и на них работать. Пока люди не начнут сами шевелиться, решительно поддерживать того, за кого они, ничего не случится.
Вот есть у нас Олег Шарипков (фонд «Гражданский Союз»). Я поддерживаю их, чем могу, но мало. Но сообщество существует. У нас очень много инициатив в городе, кстати. Они мало идут в массы, и о них знает только определённый круг. Я сама знаю, как безумно сложно людей на что-то подвигнуть. Правда, сейчас идёт более активное поколение, и оно уходит в волонтёрство, в экоактивизм.
— В этом ключе интересная работа проводится АСИ (Агенство стратегических инициатив), и наша область, на мой взгляд, к этому достаточно прохладно относится. Особенно чиновники. Они считают, ну что это, «говорильня». Они наговорят, а нам потом что-то нужно делать. Такое отношение есть. Чиновникам волонтёры, инициативные люди мешают жить. Это надо менять. Везде власть достаточно скептически относится к инициативе снизу, но мы в этом особенно преуспели, нашим совсем ничего не нужно.
Такой ещё вопрос. Пока губернатор не увидит, что главный капитал – это люди, а не доверие образного Путина, мы и останемся ордой. Хотя область у нас очень интересная. У нас нет существенных ресурсов, но нет и избыточного населения. Ещё во времена Василия Бочкарёва была статистика, что у нас относительно всего Поволжья много малого и среднего бизнеса, и в кризисные моменты, в области за счёт этого была благополучная социальная ситуация. Если «грохается» большое предприятие, достаётся всем. А у нас в этом плане всё сбалансированно. Я помню, когда-то давно разговаривал с Бочкарёвым, он был экспрессивным человеком, и он сказал, что на Дизельном заводе слишком много людей. Директором завода был тогда покойный Олег Мещеряков, и чуть что, выводил людей на митинг. И так качал свои права. У нас сейчас пролетариата нет?
— Он вообще очень сильно усох. Это мировая тенденция.
— А какие вы видите драйверы с точки зрения экономики области?
— Я думаю, что нужна определённая программа поддержки малого и среднего бизнеса, когда была госкорпорация, которая бы приобретала те или иные социальные проекты, платила бы налоги, люди работали. В общем, она довольно долго работала, пока её не денационализировали. У меня есть определённые наработки, я их буду развивать, для того, чтобы они звучали чётко и операционно именно по работе с малым и средним бизнесом. Очень большой и сложный вопрос – внутренний туризм. Он требует серьёзных вложений, чтобы вокруг него строился малый бизнес.
— У нас «намазано» этим малым бизнесом толще, чем по Поволжью в целом?
— Да, Пенза – это чудесное место. И инициативных людей в сфере малого бизнеса столько! Рестораны, всевозможные косметические салоны. С точки зрения развития сферы услуг Пенза — один из самых продвинутых городов.
Сельское хозяйство, опять же по опыту Иркутской области, они добились больших успехов, а это всё-таки Сибирь, рискованное земледелие, тем не менее, они очень высоких показателей достигли.
Но опять же, если мы сейчас боимся безработицы и снижения платёжеспособного спроса, сейчас самое время строить дороги, расширять аэропорты, делать большие государственные проекты, даже если для этого понадобиться напечатать деньги. Несмотря на то, что Антон Силуанов считает, что это сделать невозможно, из-за курса рубля. Как раз возможно. Эти проекты создадут рабочие места, в том числе и региону, и заложат возможность для внутрирегионального туризма. Сначала выходного дня, потом больших каникул. Я не думаю, что люди теперь всегда будут бояться ездить, но, может быть, кататься будут меньше, особенно, если такие вспышки, не дай бог, будут повторяться.
По городской инфраструктуре. Пенза занимала в 2018-м году 37-е место по качеству жизни. Ну, не знаю, не вижу. Город расположен в географически красивом месте, у нас есть исторические здания, уникальные объекты культуры. Наш драмтеатр даст фору любому. Сюда не стыдно приглашать гостей откуда угодно. У нас совершенно уникальный театр доктора Дапертутто, Музей одной картины. К сожалению, он перестал работать как в советское время – мы не возим из Третьяковской галереи сюда экспозиции.
Но есть проблемы как раз с городской инфраструктурой. Общественный транспорт практически убит. За тротуары отдельное спасибо. Повторяю, когда приезжают люди из самых разных мест, они говорят, у вас замечательный город. В него бы вложить, конечно, а тут нужна федеральная поддержка. Ну, а почему бы губернатору не обратиться за этой поддержкой?
Мы же должны не просто сейчас выжить, мы должны жить дальше и лучше. Нам нужны дороги. Необходимо государственное строительство. Региону в одиночку этого не потянуть. Надо думать, как это делать, чтобы часть застраивалась государством.
— Любой проект состоит из двух частей. Финансы и команда. Как вы видите свою команду? Губернатора критикуют за слабость команды, а я бы назвал это не слабостью, она настроена была по-другому. Бочкарёв был человеком проектного управления, а Белозерцев бюрократического. Я говорю это в хорошем смысле слова. Сохранившаяся в целом бочкаревская команда так не работает, отсюда и проблемы взаимодействия министров. Только ленивый не говорит, что каждый из них не выстроил забор вокруг своего ведомства. И играется в ведомственный футбол из-за заборов. Команда должна быть профессиональной и ответственной, и методы управления ей должны соответствовать вашему менталитету. Как заставить работать?
— Команда, даже действующая сейчас, не обязательно должна обновляться полностью. Олега Ягова, например, я была бы рада видеть.
Конечно, я бы подбирала и по психологическим свойствам тоже. Управление – это абсолютно командная работа, поэтому я бы даже жертвовала опытом и даже иногда профессионализмом, ради человека, способного к командной работе, ответственного, самоотверженного. Научиться работать можно, если у тебя есть определённый уровень знаний и интеллекта, чтобы понять проблемы региона. Но важны и коммуникабельность, ответственность, способность к некой беззаветности (человек за каждый шаг не спрашивает – а что за это заплатят) и т. д. Наверно, это была бы самая странная команда губернатора, если бы это случилось.
— А сколько сейчас в партии людей? И есть организации, которые вас поддерживают?
— 306 человек. Да, но с ними мы не очень контактировали. Это придётся восстанавливать. Это называется, хуже, чем с нуля. Есть люди в партии, которые, с моей точки зрения, очень перспективные. И есть такой эффект примера, когда люди абсолютно пассивные, не хотели ничего делать, а если они увидят движение, они станут иными.
— Вы открытый человек, и если вы будете политику открытости проводить, Вы сильно продвинете партию и обретёте много сторонников. И во-вторых, будучи человеком из преподавательской среды, многих, думаю, ваша образованность подкупит. У коммунистов, конечно, большой политический опыт, их в чём-то не переборешь, но у них плохое наследие, для многих они – наследники Сталина.
— Меня волнует эта интрига с выдвижением. Георгий Камнев идёт и в Думу и в губернаторы? Для меня как избирателя этот посыл странный. Человек куда хочет?
— У них аргумент такой – за счёт двойной массированной кампании хоть куда-то попасть. Но на таком политике, я считаю, можно ставить крест.
— С моей точки зрения, они могли бы найти и другого человека для избрания в Думу. У нас каждая эпоха названа по имени человека, который в это время управлял страной. Только Хрущёва оттепелью перешибло, и у нас нет «хрущёвской эпохи». Но уж время Владимира Владимировича всем эпохам эпоха. Мы говорим сталинское, брежневское, горбачёвское время. Западным моим коллегам, особенно американцам это трудно воспринять. Просто иначе система устроена. У них обезличен этот демократизм. Даже вы говорите, не к партии, а к вам потянутся.
— В России роль личности гипертрофирована. И это потому, что не работают политические институты, работает чиновная машина.
— И самоорганизация внизу. Меня называют академическим человеком, я не могу сказать, что это действительно так. Я четыре раза ездила на европейские социальные форумы, пыталась понять, как устроено гражданское общество западное. У меня разный круг общения. Я не совсем тот академический учёный, о котором принято думать. Этот опыт очень помогает. Хотя, я, конечно, побаиваюсь процедурной части политики. Все эти детали надо знать, запоминать, строго этому следовать, но не боги горшки обжигают.
— Когда говорят, крепкий хозяйственник, я к этому отношусь со скепсисом, потому что руководитель региона им и не должен быть. Говоря опять же словами Акунина: когда власть перестаёт до людей докапываться, тут Россия и начинает развиваться. Часто приходится слышать от предпринимателей: Белозерцев делает свои дороги, бордюры, но людей не трогает. Это, безусловно, его сильная сторона как губернатора. Сейчас придёт какой-нибудь крепкий хозяйственник, и начнёт махать шашкой, делить опять. Не надо бояться, что нет хозяйственного опыта, он до смерти и не нужен, делить и отнимать – это опыт плохой. Желаю вам успехов!