Дмитрий Димаков: «Татлин — русский Да Винчи»
Да Винчи — человек, опередивший свое время даже, несмотря на то, что он является гением Возрождения. А Татлин, будучи футуристом по убеждению, должен был себя пробовать в различных видах искусства. Уже тогда была установка, что не может быть художник только лишь живописцем, надо искать какие-то синтетические формы.
Обучаясь в Пензе, он участвовал в вечерах « Нового искусства» — кружка пензенской интеллигенции, где музыка, мелодекламация, чтение стихов, театр, свет и декорации воспринимались едино. Так что да, Татлин в чем-то сродни да Винчи. У него даже была кличка — «Московский Леонардо», поскольку он работал над созданием махолета — аппарата, аналог которому был и у да Винчи. Однако, несмотря на то, что принципы работы этих аппаратов близки, говорить о повторе нельзя.
Научиться летать
В этом году в Третьяковке отреставрировали «Летатлин» — единственную из трех сконструированных художником моделей, которая сохранилась. Вообще это экземпляр принадлежит Музею авиации в Монино, но там не очень хорошие условия для хранения произведения искусства.
Аппарат задумывался Татлиным давно, у того же самого Хлебникова есть записи 1912 года, в которых зашифровано буквально следующее «Тат полетел на своем леточе», вообще в русской культуре того времени была обретения человеком крыльев.
Неизвестно каким образом так случилось, но заказ на подобный аппарат поступил Татлину от наркомата авиации в конце 20-х гг. из-за того, того что стали известны планы Германии возобновить испытания планеров легкой конструкции на основе исследований инженера и летчика конца Отто Лилиенталя. Необходимо было, чтобы аппарат не имел в конструкции большого количества металла, не отражал свет, обнаруживая себя, и мог бы беззвучно и безмоторно летать. Есть свидетельства о том, что Татлин изучал птиц, в 1925 году у него в доме жил журавль, и художник все время смотрел как журавль расправляет крылья. Татлин сделал три модели, две из которых были обтянуты парашютным шелком и готовыми к испытаниям.
Одна модель была сделална по принципу птиц, которые прыгают вниз и затем расправляют крылья, как голуби, например, а другая модель рассчитана по аналогии с движением птиц, которые скачут, разбегаются, машут крыльями и взлетают. Та модель которая сохранилась — просто демонстрационная. С ней Татлин выступал в клубах, рассказывал о своей «птице» людям. У него в эти годы родился сын Володечка, Татлин разрабатывал махолет на фоне его взросления и считал, что раз человек, родившись, не может плавать, но может научиться двигаться в воде, значит изначально, не умея летать, тоже может научиться и с десятилетнего возраста можно детей начинать учить летать на таких аппаратах.
«Летатлины» даже прошли испытания, выявились их достоинства и недостатки, но программу свернули и перестали финансировать, потому что в Германии тоже от этого отказались.
Должны ли мечты оставаться мечтами
Когда проектируешь какой-то объект, ты его измысливаешь, как некоторую идеальную форму и явление. Хочется сделать из творения конфетку, ты начинаешь предлагать сверх того, что от тебя требуется. Но когда начинается процесс реализации, то творец сталкивается с непреодолимыми явлениями, идущими от конкретных людей, их возможностей — финансовых, интеллектуальных и ремесленных. И когда видишь, что та идеальная форма, существующая в сознании и отраженная в проекте, не может быть реализована, понимаешь, что получается монстр какой-то — все теряет смысл.
В случае, если бы башню Татлина все-таки стали бы делать в те годы, она стала бы очень громоздкой, механизмы движения тел и передачи информации заслонили бы форму настолько, что изменили бы памятник до неузнаваемости.
Маркеры памяти — существующие и возможные
Имя Татлина присвоено художественной школе № 1 г. Пензы, одному из бизнес-инкубаторов. Более 15 лет на базе архитектурно-строительного университета проходит международный конференция людей, считающих себя последователями Татлина — это полезно и хорошо, но отклика и понимания у местных властей не находит. Я предлагал как раз на базе художественной школы №1 сделать музей-лабораторию Татлина, где дети могли бы работать с материалом, будь то жесть, дерево или еще что-то. Это меняет сознание, ребята начинали бы делать предметные вещи, имеющие или не имеющие функциональную нагрузку, но имел бы место синтез ремесла и творческой фантазии.
Были идеи создать в картинной галерее зал Татлина, но пока поддержки данной идеи нет. В Пензе можно было бы организовать вполне приличный музей и вписать туда образовательные проекты о современной архитектуре и дизайне, ведь Россия, породившая своим авангардом весь индустриальный дизайн топчется на месте, считайте, уже сто лет.
Художник для художников
Татлин мне близок всяким своим проявлением. Я работал в архиве, читал его документы, мне нравится даже его почерк и даже изменения в почерке в зависимости от возраста, не говоря о театральных работах и живописи Я уже говорил, что он — сущностный художник, таких очень мало. Маяковский сказал о Хлебникове что это « поэт для поэтов» , потому что массовый читатель не понимает его, а поэты которые задумываются, как рифмуются слова, как появляется смысл или даже создаются новые слова — для них это источник знаний. Татлин такой же человек, но в изобразительном искусстве — «художник для художников».
Сами художники, надо сказать, — народ честолюбивый, они любят только тех мастеров, на которых сами хотят быть похожими, мало кто хочет погружаться в сложности жизни и философию, чаще всего многие хотят получить быстрый результат с минимальными затратами. Подражательность она безвредна, но и мало продуктивна. Еще 35 Ван Гогов на свете появится — это ни к чему не приведет.
А Татлину еще и невозможно подражать. В современных академиях и ВУЗах готовят художников, которые похожи манерой на своих профессоров. Он тоже преподавал очень долгое время, но никто не стал на него похожим. Он был язвительным по отношению к ученикам, мог жестко осадить даже обожателей и всегда держал дистанцию. Некоторые считали, что за этим скрывается его пустота, а другие видели, что это настолько значимая величина в русском искусстве, что чтобы подойти к нему ближе, нужно стать примерно таким же, как он, а это невозможно.