Заметки наивного журналиста. В Пензе нет политиков
На всех пензенских информационных порталах один из первых тематических разделов ― «политика». Обстоятельство по-своему удивительное, учитывая, что политиков как явления в Пензе нет вообще. Поясним последний тезис.
Кто такой политик?
В обиходе «политик» ― тот, кто занимает официальный пост либо претендует на него. А также те, кто посильно стремится влиять на решения органов власти.
Есть разница между «политиком» и «чиновником». Самый популярный подход гласит: «чиновник назначается, политик избирается». На Пензенском уровне политиками зовут депутатов Заксобра, Госдумы, губернатора. Сюда же причисляют часто некоторых министров и зампредов областного Правительства ― тех, кто с амбициями.
Это подход формальный.
А вот по существу есть более важные признаки «политика»:
1) Идеологической программой, которую он презентует обществу и в соответствии с которой действует.
2) Работа в условиях внешнего вызова (в данном случае это может быть давление, исходящее не только со стороны прямого начальства, нетиповые управленческие решения и др.)
3) Информационному обмен с аудиторией. Политик стремится транслировать информацию о себе и получать обратную связь.
4) Связь с формальными и неформальными группами людей (партия, инициативная группа или даже толпа).
Если в Пензе кто и соответствует ― то только части этих критериев, и ни одному ― безоговорочно.
На официальных постах
У должностных лиц сегодня в большинстве своем идеологии нет. Вариативность действий лежит в узком коридоре, лишь чуть шире управленческих решений федерального центра.
Так, в составе нашего правительства есть коммунисты. Однако никакие их действия на своих нынешних постах не выявили в них носителей левой идеологии.
Отсюда же и отсутствие внешнего вызова. Нет свободы выбора ― значит, нет и ответственности, конкуренции, эффективности. Подписание соглашений о партнерстве с другими регионами, распределение федеральных субсидий и субвенций по старым лекалам, дублирование федеральных правовых документов ― вот привычные будни чиновников.
Нет и информационного обмена ― он сводится к публикации пресс-релизов. Для журналистов «доступ к телу» с годами становится все сложнее: городские и областные «випы» и депутаты обрастают секретарями, помощниками, приемными днями, записями в очередь, чего раньше не наблюдалось.
При формальном диалоге (встречи, круглые столы) никто «политикам» особо острых вопросов не задает. А со стихийно собравшейся аудиторией никто не общался уже многие годы.
Структура-бэкграунд есть ― в 98% случаев это «Единая Россия» и ее сателлиты. Но она является не генератором повестки дня, а наоборот, ее транслятором от узкой правящей верхушки в массы.
Старая гвардия правдолюбов
Периодически заявляет о себе «системная» оппозиция. Самый яркий пример последних лет ― Людмила Коломыцева. В период избирательных кампаний-2016 и -2017 она действовала в союзе с партией «Справедливая Россия», в которую вступила в июне 2016 года.
Была ли у нее идеологическая программа? Основное поле деятельности Людмилы Викторовны ― борьба за справедливость в сфере ЖКХ. Тандем с левоцентристской партией в теории выглядел логичным. Но на встречах с избирателями беседы, как правило, касались все тех же точечных коммунальных вопросов. Автор был свидетелем пары таких встреч и не услышал ни одного тезиса в части законотворческой инициативы.
Был внешний вызов ― борьба за депутатское кресло в округе, «расписанном» другому кандидату. Был (наверное, это главная заслуга) информационный обмен. СМИ не обделяли Людмилу Викторовну вниманием, а она, в свою очередь, активно шла на контакт с населением.
Все рухнуло в один момент. После очередной неудачи на выборах активистка покинула ряды «СР», и в январе 2018 стала… чиновником ― заместителем главы Октябрьского района.
Тогда Коломыцева говорила о разочаровании в политике. Но чин сгубил политическую жилку окончательно. Свидетельство тому: после января 2018 года новостей, связанных с именем Людмилы Коломыцевой практически нет.
Схожа политическая судьба и других записных оппозиционеров. Исключили себя из конкурентной борьбы и Надежда Лежикова (СР), и Жиганша Туктаров (ЛДПР) и другие. Основная их деятельность свелась к легитимизации власти и своего положения в ее структуре. Печально.
Далее ― «несистемная» оппозиция, те, кто выходят на демонстрации, кто стоит в одиночных пикетах и периодически гостят из-за этого в отделениях полиции. Как правило, они декларируют свою связь с некой идеологией. Но вряд ли кто-то из них, старый или молодой, сможет выразить ее в конкретных управленческих решениях.
Это, впрочем, и не важно, поскольку организаторы пензенских протестов не стремятся к занятию руководящих постов. Они выступают как представители некоего электората и требуют не допустить их самих к участию в выборах, а дать такую возможность неким абстрактным кандидатам, обеспечив альтернативность голосования. Что собственно, снимает с нас необходимость дальнейшего разбора.
Чёрное и белое
Отсутствие политиков в Пензе само по себе не имеет позитивной или негативной окраски.
Есть у него плюс ― стабильность. Уровень жизни чуть ниже среднего поддерживается многие годы и всех, кажется устраивает. Социальные конфликты утихают в зародыше, поскольку победитель в любом случае определяется правом сильного. А сильные это право используют, но до определенного предела.
Главный же минус ― та же стабильность. Кстати, для руководства это очень удобная позиция. А утешать себя можно, оставаясь лучшим по накруткам городом на земле.