Александр Ломовцев: «Сила Наровчатской земли притягивала тех, кто здесь родился»
Михаил Чернецов
Михаил Чернецов
Землячество ― красивая вывеска или реальный механизм помощи родной земле? Своим опытом участия в жизни Наровчатского землячества делится депутат Законодательного собрания Пензенской области Александр Иванович Ломовцев.

1313.jpg

— Александр Иванович, расскажите о зарождении землячества.

― Все началось с инициативы Валентина Михайловича Журавлева. Но мне кажется, все пришло задолго до появления землячества. Наверное, сила Наровчатской земли притягивала тех, кто здесь родился. Поэтому многие никогда не теряли связь с Наровчатом. Валентин Михайлович построил районный дом культуры, районную больницу, жилые дома, тем самым давая огромный толчок развитию районного центра. Другие помогали своим деревням.

Многие земляки оказали содействие при строительстве дороги Наровчат ― Нижний Ломов. А когда мы все сгруппировались вокруг Валентина Михайловича Журавлева и объединились в землячество, работа на благо района стала планомерной и целенаправленной. Администрация района приветствовала наши усилия и помогала в их реализации. А хороших задумок и дел было много. И каждый из земляков стремился внести свой вклад.

Александр Григорьевич Сохряков занимался организацией Наровчатского музея-заповедника, Юрий Александрович Толстоухов занялся выпуском газеты «Родной край», установкой памятного камня о Наровчате, издательством книг о Малой Родине, Иван Иванович Костин — ныне руководитель одного из департаментов авиастроительной компании «Сухой» — решил развивать сельское хозяйство, меня тоже попросили поддержать родные села.

В свое время, я думаю, эта поддержка помогла району, прежде всего в психологическом и моральном плане. И неслучайно, наверно, что сегодня в Наровчатском районе используется практически вся земля. В Вадинском и Спасском районах много земли было скуплено москвичами, что называется, про запас. В прошлом году Губернатор поставил задачу максимально ввести в севооборот неиспользуемые земли. Поэтому пришло понимание, что мы в первую очередь должны поддерживать сельхозпроизводителей, которые бы работали на нашей земле.

— Многие говорят об агрокорпорациях с недовольством — из-за них скоро мы можем не увидеть русского села таким, какое оно было долгие годы.

― Был период, я тоже переживал из-за этого. Но сейчас пришел к выводу, что это закономерный процесс, и от этого мы уже не уйдем. Ведь на одном тракторе и с одним комбайном фермер много земли не обработает. Да и инфраструктура в сельском хозяйстве должна быть обширной.

Но нам необходимо поддерживать среднего сельхозпроизводителя. У которого от 2 до 10 тысяч гектар земли, мощная техника, приличные зарплаты, и у которого в селе будут работать люди. Он с необходимостью будет заботиться о социальной сфере, чтобы люди не уезжали, будет привлекать профессиональные кадры. Потому что, например, американский JohnDeere, который стоит несколько миллионов, неопытному трактористу не доверишь.

— Не все зависит от предпринимателей. Сейчас в селах закрываются школы, медпункты. В прошлом мобильность людей была ниже —инфраструктура развивалась «вдогонку» за населением. Сегодня человека нужно убедить жить в деревне. Возможно ли это без тех же школ и медпунктов?

― Более 10 лет назад в результате оптимизации в области закрылось много школ. Наровчатский район тогда, в отличии от соседей, не сократил ни одной школы, а перевел их в филиалы. Мы понимаем: есть школа — будет жить село; нет школы — села завтра не будет вообще. Теперь в некоторых из них учится человек по восемь. Администрация района, чтобы сохранить и оптимизировать инфраструктуру села, переводит администрации, ФАПы, библиотеки под крышу школы.

— Считаете ли Вы, что село рано или поздно умрет? Как можно это предотвратить?

― Чтобы остановить этот процесс, необходимо кардинальное решение по сохранению сел и вследствие этого демографический взрыв. Ну а сейчас какие-то села точно умрут. Мы с Валентином Михайловичем подсчитали, что за последние 2-3 десятка лет в Наровчатском районе исчезли с карты более 20 сел. Когда объявили об этом — народ не поверил. Мы говорим: «Вот список».

Но есть и другие примеры. В Нижнеломовском районе есть село Норовка. Когда я там бываю, люди обращаются с деловыми вопросами: помогите с дорогами, помогите с участками, помогите построить клуб. Будем докладывать Ивану Александровичу: раз село развивается, необходимо району помочь. А если молодежь остается в селе, будут создаваться семьи и рождаться дети. Значит есть у нас в области перспективные села!

— Для большинства людей Пензенская область ассоциируется в первую очередь с Лермонтовым, с Тарханами. У Наровчата есть серьезный туристический потенциал. Что сделать, чтобы у региона появился второй узнаваемый бренд?

― Землячество с администрацией района этому уделяет особое значение. Несколько лет мы готовили документы на музей-заповедник. Затем привели в порядок музей истории и этнографии, открыли тюремный комплекс. Восстановили Троице-Сканов монастырь, работает музей Куприна, музей Пушкиной-Ланской. Открыли этнографический маршрут в село Новые Пичуры

— Как Вы считаете, землячество эффективно решает задачи, стоящие перед муниципалитетами? Или это нужно прежде всего самому человеку для самоидентификации?

― Мы со свойственной русскому человеку широтой души привыкли считать, что нас много и здесь, и там. И оттого не особо цепляемся друг за друга. А посмотрите на армянскую диаспору, татарскую диаспору. Таджики приезжают в Пензу работать, и все друг друга знают, все держатся вместе. Я однажды видел русскую диаспору в Германии. Мы ездили на соревнования в Бонн, и к нам приходили ребята, русские. Вернее, немцы, хотя сами себя называли русскими. А на самом деле это были этнические немцы, вернувшиеся в Германию из Казахстана.

По возвращении в Германию они получили поддержку от правительства. И вот тогда, по их словам воспитание и коллективизм им здорово помогли. Пять семей собрались в бригаду и вместе построили себе дома: одному, другому, третьему — в одиночку же трудно строить. И немцы им завидовали, потому что сами отстраивались несколько лет. А у этих ребят за год было пять домов. Что-то схожее собрало в землячество и нас. Так можем браться за какие- то глобальные проекты. Больше людей — больше возможностей.

Вместе мы решаем, что нужно делать в первую очередь, где и какую помощь оказать. Да и в конце концов, поговорить, посоветоваться с земляком, русскому человеку всегда бальзам на душу! Землячества в Спасском, Нижнеломовском, Вадинском районах тоже есть. Но они не такие большие, помогают точечно, многие работают чисто на свое усмотрение. Тем не менее, думаю, человеку хочется обозначить свою связь с родной землей.

— А как становятся членом землячества?

— Человек подает заявление, собирает рекомендации нескольких членов, и на общем собрании мы голосуем за принятие нового участника. Если мы плохо знаем человека, то можем повременить. Были и отказы. Более того, кого-то мы исключали — например, если человек не участвует в работе землячества. Это нормальная практика. Кому-то некогда, кто-то потерял интерес.

Может поэтому членство в землячестве за эти два десятка лет не превратилось в формальность, и мы можем и дальше совместно заботиться о своей Малой Родине.

Похожие статьи