Исторический момент. Французы дошли до Пензы
Отступление французской армии из Москвы, ноябрь-декабрь 1812. Худ. Йоган Лоренц Ругендас. Музей армии. Париж
Как известно всем со школьной скамьи, в колоннах армии «двунадесяти языков» маршировали сотни тысяч так называемых «неофранцузов». В частности, в составе 9-го армейского корпуса маршала Виктора к Москве двигалась и бригада Великого герцога Баденского, еще один баденский полк числился за 1-м армейским корпусом маршала Даву. Общая численность баденского корпуса составляла около 6 тысяч человек. Не будем пересказывать историю наполеоновских войн, скажем лишь, что для баденских частей, поставленных в арьергарде и принявших основной удар русской армии и партизан, война закончилась на реке Березине.
Немногочисленные раненые, избежавшие мороза и волчьих стай, были подобраны казаками. Через несколько месяцев пленных стали отправлять вглубь России. Через Пензу в 1813 году прошли многие их сотни. Первая крупная группа баденцев, оставленная в Пензе, прибыла 2 ноября 1813 года. Партия насчитывала 4 штаб-офицеров, 29 обер-офицеров и 11 нижних чинов. Из них в Пензе оставили 16 человек: 14 баденцев и 2 французов. Из следующей партии военнопленных в 143 человека в Пензе осталось 49 человек, остальные определены на жительство в Краснослободск. Шестая и последняя партия военнопленных была полностью расселена в Мокшане.
В 1816 году в журнале «Сын Отечества» была перепечатана статья «Франц Антон Эгентмайер, портной из Пензы», изданная немецкой «Morgenblatt». Российский журнал сообщает:
«Она (статья) писана Баденской службы Офицерами, взятыми в плен в 1812 году. Добрый, благодетельный человек, о котором говорится в ней, живет среди нас, и не может быть чужд Сыну Отечества. Пусть узнают все о благородном Эгентмайере! Мы выпустили из статьи только модные метафизические порывы, которые нам кажутся неуместными в простом описании благородного дела».
Метафизические порывы
Необходимо сказать пару слов о «благодетельном человеке», военном портном Франце Антоне Эгетмайере, который сначала оказался в Санкт-Петербурге, а затем в поисках спокойного и выгодного места оказался в Пензе, в те времена имевшей негласный титул столицы мелкопоместного дворянства. Здесь всегда квартировалось несколько армейских полков, плюс крупнейшая конная ярмарка постоянно привлекала сюда тысячи офицеров со всей страны. В начале XIX века Эгетмайер уже считался крупным мануфактурщиком — на его производстве трудилось 26 подмастерьев.
«Из Тамбова привезли нас, пленных, в Пензу, — вспоминают авторы, — главный город Губернии, лежащий в приятном месте на горе, которой подошва орошается рекою. Мы не знали, куда поведут нас далее, и вскоре услышали, что в сем городе живет Немец портной. Мы немедленно его отыскали».
Эгетмайер ходатайствовал перед губернатором Голицыным о размещении этой партии военнопленных в Пензе или, по крайней мере, в губернии, и даже поселил двоих земляков в своем доме. Преисполненные благодарности офицеры, с которых Эгетмайер не взял ни копейки, называют его не иначе как «благодетелем» и «отцом нашим». Перечисление заслуг портного перед соотечественниками занимают десятки страниц текста.
Отступление французов из Москвы. Худ. Йоган-Адам Кляйн. Музей армии. Париж
Например, когда пленные получили весть о скором освобождении, Эгентмайер принял решение продать свой дом и нанять квартиру, а вырученные деньги вручить пленникам. Но те его предложение отклонили. На самом деле добрую половину статьи, как верно подметил «Сын отечества», занимают такие вот «метафизические порывы».
Дешевизна съестного и множество садов
Гораздо более интересными выглядят дневники и мемуары пензенских «сидельцев», посвященные собственно Пензе. Наиболее подробно город описал обер-лейтенант вюртембергского 2-го полка линейной пехоты Кристоф Людвиг фон Иелин. Он отметил, что город расположен в приятной местности, вытянутость его в длину, немощеные улицы и наличие извозчиков, которые за небольшую плату могут доставить желающих в любое место.
Особенно запомнились фон Иелину пензенские кафе и биллиардные, которые, впрочем, находились «на самом низком уровне и очень простые». Бильярдная представляла собой закопченную комнату с плохо вычищенными светильниками, развешанными по стенам вокруг стола. Стол был затянут синим сукном, а многочисленные дырки были закрыты зелеными заплатами, пришитыми белыми нитками. Мемуарист упомянул, что жители Пензы более вежливы по сравнению с населением других местностей, и о том, что «квартиры в Пензе были хорошие».
Обер-лейтенанту вюртембергского 4-го полка линейной пехоты Юлиусу фон Зодену Пенза понравилась гораздо больше Тамбова: здесь было больше образованных и знакомых с немецкими обычаями людей. По мнению обер-лейтенанта, Пенза отличается от всех виденных им русских городов тем, что «похожа на милый немецкий город». И квартиры в Пензе были намного лучше, чем в Тамбове, и продукты намного дешевле.
Впрочем, все мемуаристы единодушно отметили необыкновенную дешевизну съестного в губернии. Обер-лейтенанта Фридрих фон Фуртенбах, живший «у бедных, старых, но добрых людей», подробно описывает Пензу, отмечая удачное расположение, множество «зимних» домов дворян, театр с хорошими декорациями и множество садов.
Благополучный исход
Пленники имели возможность поддерживать связь с родиной и получать таким образом неплохие суммы, исчисляемые сотнями рублей. А 13 сентября 1813 года в Пензу для пленных и вовсе поступил денежный перевод в огромной по тем временам сумме — 7035 рублей из герцогства Баденского. Прибавьте сюда денежное довольствие (5 копеек солдату, 20 копеек унитер-офицеру, полтина офицеру), и материально-бытовые условия пребывания пленных — по крайней мере, офицерских чинов — при дешевизне продуктов в Пензе можно оценить как вполне благоприятные.
Более того: их поведение подчас доставляло местным властям беспокойство. Например, лейтенант Пино спровоцировал ссору и вызвал на дуэль проживавшего в Пензе дезертира лейтенанта Париса. Местом дуэли был выбран лес недалеко от города. Однако бою помешали ставшие невольными свидетелями события местные жители, отнявшие у дуэлянтов сабли и не давшие пустить в ход пистолеты. Позже, уже после возвращения в город, Пино со своим секундантом все-таки устроил драку с Парисом недалеко от дома полицмейстера. Полиция арестовала всех троих.
Время «исхода» пленных на Родину зависело от их национальной принадлежности, места службы и регламентировалось циркулярными предписаниями. Первыми на родину в начале декабря 1813 года отправились баварцы. В конце декабря Пензу покинули вюртембергцы, вестфальцы, баденцы, франкфуртцы и гессенцы. В феврале следующего года на родину вернулись хорваты, далматы, иллирийцы и жители голландских городов. И, наконец 1 июня 1814 в Пензу пришло предписание, гласящее, чтобы «все без изъятия пленные в России находящиеся, каких бы они наций не были, отпущены были в Отечество».
Остается добавить, что из находившихся в Пензенской губернии пленных российское подданство приняли 10 человек. А после смерти Франца Антона Эгетмайера в Пензе одна из улиц Бреттена была названа в его честь. И как знать — не Пенза ли стала местом, где впервые были применены нормы будущей Женевской конвенции об обращении с военнопленными? Источник фото: http://www.museum.ru/