Доктор исторических наук, Геннадий Белорыбкин: «Пока у нас нет ни одного материального подтверждения существования крепости Пензы»

"Пенза-Онлайн"

Юрий Конгуров

Оборонительный вал Пензы не выдержал натиска современности. С 2017-го года начали ходить слухи, что через него будут прокладывать дорогу к храму, т. е. Спасскому собору. Сейчас эти слова стали превращаться в дела — об этом ясно говорит коричневый забор наверху улицы Кирова.

Когда он там появился, я вспомнил красивый слоган времён празднования 350—летия города: «Сохраняя прошлое, создаём будущее». Ага. Как известно, в 80—е гг. XX века не случайно именно на этом месте создали искусственную насыпь, аналог оборонительного вала века XVII – многие исторические источники дают основания полагать, что в этом секторе и был сам вал.

И вот, в 2019-м году появилась уникальная возможность — это сооружение найти и этим самым восполнить огромный пробел в истории Пензы. Для этого нужно было всего лишь дать возможность поработать археологам. В принципе, они и работали. Но две странности: 1. это были не пензенские, а саратовские специалисты, 2. трудились они пару недель. Найти объяснение этому помог известный пензенский археолог, доктор исторических наук, профессор Геннадий Николаевич Белорыбкин.

— Когда было принято решение здесь строить лестницу, с ул. Кирова на ул. Белинского, был составлен проект. Мы согласовали раскоп. Сами мы пока отчёты не сдали, поэтому не могли брать на себя эти раскопки. Хотели сначала заключить соглашение с самарскими археологами, потому что у нас с ними постоянный контакт. Но для них оказались не совсем приемлемыми условия.

И нашлась саратовская фирма, которая готова была выполнить работу в кратчайшие сроки и без особых претензий. С ними и заключили договор. Они сюда приехали, за две недели всё раскопали, отчёт написали, сдали и уехали. По проекту археологические исследования проведены. Формальности соблюдены. Строители, в принципе, уже могут работать.

— Почему такой странный раскоп? И раскоп ли это вообще? Вырыто несколько ям в непонятном порядке, вдоль, а не поперёк дороги. Хотя, наверное,  логичнее было бы искать вал в направлении от улицы Кирова к улице Белинского?

— Да. Когда создаётся единый раскоп, то получается более-менее ясная картина: попадаются какие-то конструкции, можно проследить, как связаны между собой слои. И так и задумывалось, что это будет единый раскоп. Но в последний момент, я не знаю, кто там инициатор, заказчик (ЦПКиО им. В. Г. Белинского —  прим. авт.) дал команду копать в разных местах, траншеями. Хотя по археологической методике так никто никогда не копает — всегда должен вырываться раскоп, единым квадратом, с единым планом. Как саратовские согласились, я не знаю.

— Копать траншеями просто не принято или есть какой-то документ?

— Есть инструкции.

— Значит, инструкции нарушены?

— Да. Но сами траншеи выкопаны профессионально, как положено: по слоям, дошли до материка, объекты выбрали, стратиграфию зафиксировали, тут без вопросов. Результат. В принципе, какие-то конструкции обнаружены. Но учитывая, что это узкие траншеи, а не единый раскоп, понять, что это за конструкции, невозможно. Т. е. объект зафиксировали, а что это такое, определить абсолютно нельзя.

Положительно то, что слои XVII—XVIII вв. есть, найденные вещи (керамика, украшения, железки) это показывают. В нижней части какие-то деревянные мостовые обнаружились, канавы, ямы. Это факт, который говорит о том, здесь жили, строили, какие-то сооружения делали — реальная жизнь здесь была. Это здорово, замечательно, это подтверждает все письменные источники касательно крепости XVII века. Но задача стояла не столько обнаружить слой, сколько определить, какие конкретно здесь были сооружения и —  прежде всего — где крепостная стена Пензы.

Потому что на сегодняшний день у нас нет ни одного материального подтверждения существования крепости Пензы. Оригинального крепостного вала мы нигде ещё не зафиксировали. Он есть на бумаге, на картах, на планах, и, по воспоминаниям, когда вот тот угловой дом строился, там угловую башню сносили, фундамент угловой башни. Но это только по разговорам.

— Не нашли вала здесь, где прорыли несколько траншей. А если бы поискали, допустим, на 10 метров ближе к улице Белинского?

— Это надо копать. Гадать можно до бесконечности. По крайней мере, мы теперь знаем, что край склона —  это терраса естественная, не срыта человеком, и там стену не ставили. И правильно делали, т. е. умные строители были. Потому что если на краю склона поставишь стену, она просто сползёт со временем. Огромные толстые брёвна, срубы высотой 5—7 метров —  огромная масса будет давить на землю, стена поневоле сползёт вниз и развалится. Поэтому, как правило, всегда от террасы на 5—10 м отступали и только тогда строили стену. И здесь, я думаю, она должна быть где-то здесь, ближе к современной ул. Белинского. Но есть она там или нет, мы, опять же, можем только гадать. Сейчас ответить на этот вопрос нельзя.

— Означает ли проведение строительных работ на этом месте, что археологический объект будет потерян навсегда? Или он просто законсервируется под бетоном, и когда-нибудь потом можно будет возобновить раскопки?

— Заказчики сказали, что культурный слой трогать не будут. Т. е. там, где выкопали траншеи, будут опоры будущей лестницы. В этом случае ради Бога — сверху можно что угодно положить, хоть лестницу, хоть дорогу. Если вдруг, действительно, мы захотим узнать, где крепостной вал, не обязательно будет копать под лестницей, это можно делать рядом, чуть сбоку, потому что вал, если он есть, он идёт на сотни метров. Имеются все основания —  историческая зона, закон об охране памятников, тем более вал это памятник федерального значения – всё решить быстро и оперативно.

Мы ещё к 350-летию Пензы планировали провести раскопки, нам даже сказали: «Давайте смету, мы выделим средства». Но смету мы написали, а средства кончились раньше, чем мы даже успели сказать «Здравствуйте».

— Всё упирается в деньги...

— Конечно. Поэтому, когда я стану миллионером, я, конечно, могу за свой собственный счёт раскопать, но пока не вижу такой перспективы. Так что, с одной стороны, хорошо, что раскопки провели, а с другой стороны, хорошее дело опять сделали не по-людски.  

— Вы видели находки? Что нашли саратовцы?

— Материалов не так много, потому что слой, действительно, не сильно насыщенный, жизнь была не такая интенсивная. Но есть и керамика, и фрагмент складня иконки, и гвозди. Всё это будет сдано в Краеведческий музей. Скорей всего, организуют какую-то выставку.