Самоорганизация в Пензе. «Лох» вышел из подъезда
Где поставить запятую во фразе, вынесенной в название рубрики, об «эффекте подглядывания», самоорганизации и перспективах развития Пензы.
Занимаясь проблематикой городского пространства, корреспондент «Улицы Московской» полтора года назад попросила одного из экспертов поделиться впечатлениями о том, как устроена городская жизнь в развитых странах. В качестве эксперта намеренно был выбран не архитектор или градостроитель, а один из предпринимателей, имеющий опыт проживания за границей не в гостинице. Но разговор получился на другую тему, интервью не пошло в печать.
Сегодня «УМ» сочла важным опубликовать выдержки из него, хотя бы на условиях анонимности. Поводом стала панельная дискуссия в рамках конференции SECON 2017 «Уезжать нельзя остаться».
Одна из немногих успешно работающих в Пензе отраслей – эта сфера информационных технологий. Развитие телекоммуникаций делает возможным жить в провинции и выполнять заказы для Европы, США или Австралии.
IT-компании потому и развиваются успешно, что ориентированы на внешние рынки. И рано или поздно у них встаёт вопрос: оставаться здесь или перебираться поближе к заказчикам.
Главная ценность IT-бизнеса – головы сотрудников. Чтобы люди интеллектуального труда предпочли жить и работать в Пензе, а не в Москве или ещё дальше, нужны более веские причины, чем престарелые родители или могилы предков. Чтобы эти специалисты жили и платили налоги в Пензе, нужна соответствующая их запросам среда обитания.
Пока ещё часть жителей не оставляет попытки сформировать в Пензе дружелюбную человеку среду. Конференция SECON – составляющая этого процесса.
Есть ли у нашего города шанс стать привлекательным не только для выходцев из сельской глубинки и мигрантов из бывших республик СССР?
Мнение человека с богатым жизненным опытом.
– Хотелось бы с Вашей помощью донести до наших жителей, что можно из Пензы сделать город не хуже «западного»: всё в человеческих руках, надо только захотеть.
– Боюсь, что уже нет. Думаю, у Пензы как у города в обозримом будущем нет будущего. Ещё совсем недавно я им гордился, а сегодня Пенза, как среднестатистический российский город, – место массового обитания «лохов», которые трудятся на благо людей, предпочитающих проживать в иных форматах застройки, преимущественно коттеджного типа.
«Лох» выходит из своей многоэтажной конуры, утыкается в припаркованную на тротуаре машину, мусорный бак, пивной ларёк. Всё – больше «лоху» не надо. Воды бы ещё подогреть к празднику, чтоб помылся и совсем не озверел и не сжёг весь город вместе с пригородами.
Вот такой среднестатистический российский город. Жизненного пространства для людей нет совершенно.
– Возможно, если это жизненное пространство людям дать с вместе какими-то воспитывающими элементами, что-то поменяется?
– А где его взять, пространство? Его уже нет. В дальнем Арбекове, где я живу, осталось всего два местечка, куда выходят на солнышке погреться: возле новой Лермонтовской библиотеки и в небольшом скверике напротив кардиоцентра. И это для микрорайона численностью в город Кузнецк. Поэтому ходят люди с колясками между машинами и мусорными баками. Это же ужас.
– И пустырей не осталось, где можно разбить сквер?
– Последний был зелёный клочок, когда поворачиваешь с проспекта к кардиоцентру. Люди надеялись, там что-то появится. Сейчас в этом месте строится огромнейшая гостиница и салон «Мерседес». Ну, не хватает нам «Мерседесов». Что тут говорить о будущем города. Извините за пессимизм. Когда начинаешь сопоставлять с тем, что видел, так сказать, с другой стороны… Причём не из окна туристического автобуса и не со слов гида.
– Так расскажите, что там, с другой стороны? Вот Вы вышли из дома – не из многоэтажного?
– Я вышел из одноэтажного дома, через 10 минут подошёл к школе. Рядом стоят дома разного социального статуса. У них нет сегрегации, богатые и бедные живут рядом, их дети ходят в одну и ту же школу. Территория школы открыта. По университету можно гулять спокойно. В парламент можно свободно зайти. Металлоискателем полиция просветит, конечно, и иди гуляй по парламенту.
Да, есть теория модернизации: подглядели, что хорошо у других, переняли. Ездят много, смотрят, а эффекта нет. Зачем все эти разговоры, что они дадут?
– Надеюсь, какой-то части людей захочется жить по-другому, изменить окружающую среду. И эта часть убедит остальных присоединиться.
– Я думаю, что та часть, которая увидит, что можно жить по-другому, убедится в бесполезности убеждения остальных людей жить по-другому и уедет туда, где можно жить по-другому.
– Но на Западе тоже не резиновое пространство.
– Оно, конечно, не резиновое, но и у нас людей, способных жить по-европейски, не 140 миллионов. Положение дел в обществе определяют процентов пять. Помните, что говорил Блёз Паскаль? «Если из Франции уедет 300 человек, она превратится в страну идиотов». Все не сядут в самолёт, но и малой части будет достаточно. Однажды, в начале ХХ века, так уже было. Если сопоставить количество уехавших и погибших с количеством вообще грамотных людей в России в то время, картина получится страшная.
– Мне кажется, Пензу ещё можно повернуть в другую сторону. Говорят, для начала изменений достаточно 1% заинтересованных людей. Если в Пензе 5 тыс. человек хорошо организуются, можно горы своротить.
– 5 тысяч – это огромное количество. У нас нет привычки к гражданской самоорганизации, в этом вся проблема. Когда люди ТСЖ не в состоянии собрать...Вот собирается многоквартирный дом. Одни говорят: зачем нам отдавать свои деньги кому-то? У нас есть люди, понимающие бухгалтерию, коммуналку, они готовы за это дело взяться, пусть у нас будет своё ТСЖ. А другие говорят: нет, они чего-то там хотят! Только МУП.
– Поделитесь своими наблюдениями, чтобы люди увидели, что самоорганизация – это не страшно, достаточно просто и приводит к удобным результатам.
– Когда мы смотрим, мы должны понимать, почему у них там организуется, а у нас нет. Железного занавеса нет давно. Гораздо больше чем 5% людей побывали за границей, и всё это видели. Эффект подсматривания должен бы возникнуть, а не возникает. Наверное, есть в нашей ментальности что-то исторически глубокое, что не позволяет это сделать. Какой-то страх голос поднять, выделиться из толпы, инициативу
проявить в той области, где заденешь интересы власть предержащих. Страх гражданской инициативы и гражданской ответственности.
Много ли у нас людей занимаются политической деятельностью? У нас постыдным занятием политика считается. Все обычно говорят: я не политик! Мэр у нас назначаемый. Любой депутат городской Думы тоже проходит хорошее сито. Не надо самообольщаться, у нас элементов самоуправления нет вообще. Ну, можно что-то сказать, а дальше? Однажды были честные выборы, в первую Госдуму. Вот в чём корень проблемы.
Меньшинство надо выращивать – в этом задача демократии. Потому что истиной обладает меньшинство, это факт. А большинство обладает силой. Поэтому что толку смотреть и писать о «подглядывании». Поэтому город наш безнадёжен. Сделать его настоящим городом можно, если процентов тридцать снести и отстроить заново по-другому. На что у нас никогда не хватит денег, так что никакого позитива.
Когда-то я гордился Пензой, а за последние лет двадцать её уничтожили: и центр, и дальнее Арбеково. Что об этом говорить-то? Говорим, говорим, а что изменилось?..Эффект подглядывания приводит не к тому, что люди приезжают сюда и начинают бороться за изменение окружающей среды, политической и экономической в том числе. Они почешут в затылке и начинают думать: а не пора ли собирать чемоданы и – one-way-ticket?
Эмиграция ведь огромная из страны. Причём это не колбасная эмиграция 1990-х, от безысходности. Уезжает состоявшийся средний класс, у которого и здесь всё хорошо. А он едет: бизнес продаёт, бросает насиженные места с приличными зарплатами в корпорациях.
Либо в России будет серьёзная политическая жизнь, которая изменит существующую ситуацию, либо население будет замещаться той категорией людей, которую нынешнее положение дел вполне устраивает.
А другие несколько процентов поедут в другую сторону. Они не будут бороться. Мы уже настолько наелись революционного задора, что знаем, чем он заканчивается.
Я всегда был большим оптимистом, но в последнее время он у меня уходит. Мы начали с города, а ушли на проблему эмиграции и патриотизма. Потому что, если человека лишают жизненного пространства, что ему любить? Не прививается любви к месту, где живёшь. Не пафосной, а идущей из глубины.
Когда люди сталкиваются с совершенно непохожей атмосферой, они отдают предпочтение ей, потому что она более естественна для человека.
А жизнь даётся человеку один раз, и прожить её хочется так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы рядом с мусорным баком, ржавым автомобилем, припаркованным на тротуаре у подъезда, и криками алкашей по ночам из близлежащего пивбара.
От редакции «Пенза-Онлайн»
С некоторыми суждениями уважаемого респондента нельзя не согласиться. Другие — заставляют задуматься и даже мотивируют к возражению. К примеру, развитие и застройка района дальнего Арбеково не может быть отрицательным явлением как таковым. Вопрос в ее грамотной организации. О чём мы недавно писали. Когда дома навтыкали,а о дорогах не подумали. Как и детских садах и школах. Инфраструктуры пока как таковой нет. Да, и со скверами, на самом деле не всё так плохо. Территория благоустраивается. Но не вся и не сразу. И не без участия инициативных жителей. Давайте не будем лохами и начнем самоорганизовываться!
Источник фото: фото П. Гарина