Что думают о задержании своего ректора сотрудники ПензГТУ
Максим Денисов
Наша публикация, в которой мы выразили свое отношение к задержанию ректора ПГТУ Моисеева и возникшего вокруг него ажиотажа , имела свое продолжение. В редакцию поступило письмо от сотрудников университета, в котором они излагают свое видение происходящего. Авторы пожелали остаться неназванными. И мы прекрасно осознаем, на что идем, печатая это письмо. Не в смысле криминальном, ибо письмо не содержит порочащих кого-либо данных, не сделанных общественным достоянием ранее. А в моральном. Наверняка, могут найтись и другие «настоящие» сотрудники вуза, поддерживающие прямо противоположную точку зрения.
Тем не менее, соображения, изложенные в письме, показались настолько любопытными, логичными и аргументированными и, при том, идущие вразрез с официально озвучиваемой версией, что мы решились привести их полостью.
В действительности все не так, как на самом деле
Станислав Ежи Лец
Сотрудники Пензенского государственного технологического университета (ПензГТУ), по понятным причинам желающие остаться неназванными, хотели бы изложить свою точку зрения на события, происходящие в этом вузе в течение последних 2 месяцев.
Информация, известная сотрудникам ПензГТУ
В июне 2016 г. органами следствия была задержана Попова Наталья Владимировна, к.э.н., профессор, зав. кафедрой экономики и менеджмента (ЭиМ) ПензГТУ. Она призналась, что продавала дипломы об окончании ПензГТУ по своей кафедре (ориентировочная цена – 20 тыс. рублей за каждый).
Точно известно, что из рядовых сотрудников ПензГТУ к настоящему времени задержана только г-жа Попова, хотя допрашивали многих. Из руководства задержан ректор Моисеев (арестован на 2 месяца) и проректор по учебной работе Люсев (помещен под домашний арест).
Кроме того, в ПензГТУ неизвестно, чтобы кому-либо из сотрудников, кроме указанных выше лиц, были предъявлены какие-либо обвинения.
С другой стороны, известно, что в 2015-16 учебном году временный творческий коллектив (ВТК), возглавляемый г-жой Поповой, действительно выполнил по хозяйственным договорам 2 научно-исследовательские работы (НИР) на общую сумму около 2,5 млн. руб. Эти договора на НИР были заказаны ПензГТУ сторонними организациями, не имеющими никакого отношения к вузу, их выполнение было оформлено обычным порядком, и фиктивность этих договоров не доказана (по крайней мере, на данный момент).
При этом г-н Моисеев, насколько известно в вузе, своей вины не признает, г-н Люсев, по слухам, дал какие-то показания, но какие – точно неизвестно.
«В действительности»
Какая складывается картина по информации из ПензГТУ?
Некая завкафедрой организовала торговлю дипломами – вполне заурядное преступление в наше время. Вопрос о том, как она искала заказчиков и как получала от них деньги, при таком преступлении особого значения не имеет.
По всей видимости (хотя точной информации нет), у нее были сообщники как из числа сотрудников этой кафедры, так и из числа сотрудников других подразделений, причастных к этому процессу, причем, несомненно, их было немного. Это вполне можно было провернуть без участия руководства вуза, хотя оно могло быть и в курсе. Однако ректор отрицает, что знал об этом, и доказательств его вины у следствия нет.
«На самом деле»
Что написано в официальном сообщении следствия?
Сайт Следственного управления СКР по Пензенской области, 27.07.2016 http://sledcomrf.ru/news/247876-v-penze-vozbujdeno-ugolovnoe.html (цитата):
По данным следствия, и.о. ректора Пензенского государственного технологического университета была разработана преступная схема, при которой студенты, с целью предотвращения для себя и своих интересов негативных последствий за денежное вознаграждение освобождались от самостоятельной подготовки и написания дипломных работ, а также курсовых, контрольных работ и иных заданий. Готовые работы обучающиеся были вынуждены приобретать у профессорско-преподавательского состава. При этом студентам гарантировалась их успешная защита вне зависимости от уровня знаний.
Для обеспечения легитимности данных незаконных действий, были привлечены десятки аффилированных и созданных при университете организаций, руководителями которых являлись работники университета, а также сторонних организаций, которые выступали в роли посредников между преподавателями и ВУЗом с одной стороны, а с другой стороны студентами при осуществлении переводов денежных средств.
После перечисления денежных средств на счета указанных организаций преподаватели передавали студентам «оплаченные» дипломные, курсовые и иные работы в электронном виде, изготовленные и сданные в предыдущие годы.
В свою очередь полученные, от студентов денежные средства, указанные коммерческие организации перечисляли на расчетный счет ВУЗа, в рамках фиктивных договоров о выполнении научно-исследовательских работ, а впоследствии выплачивались под видом стимулирующих надбавок к заработной плате преподавателям, в том числе и ректору университета.
«Платными» услугами ВУЗа воспользовались более 350 студентов, заплатив за готовые работы более 7 миллионов рублей.
«Это две большие разницы»
Сравним известное в вузе и изложенное на сайте следственного управления СКР по Пензенской области.
Получается, что «в действительности все не так, как на самом деле». Или, как говорят в Одессе, «это две большие разницы».
1. Следствие объявляет, что пострадавшими были студенты, которых вынуждали покупать «дипломные, курсовые и иные работы».
В вузе считают, что таких студентов не было вообще, а были лица, заранее договорившиеся о покупке диплома – их нельзя назвать студентами, даже если они и числились таковыми. При этом необходимо подчеркнуть, что с точки зрения закона, обираемые студенты являются пострадавшими, а лица, покупающие диплом – соучастниками преступления. Поэтому никаких описываемых следствием поборов со студентов не было вообще.
2. Следствие считает, что в вузе была создана, причем ректором, «преступная схема» получения денег от студентов, включавшая три ступени:
- сначала якобы шло перечисление от студентов «денежных средств на счета указанных организаций»,
- затем их якобы «перечисляли на расчетный счет вуза, в рамках фиктивных договоров о выполнении научно-исследовательских работ»,
- и только после этого эти средства якобы «выплачивались под видом стимулирующих надбавок к заработной плате преподавателям, в том числе и ректору университета».
В вузе полагают, что описанной следствием схемы не было вообще – хотя бы потому, что не было поборов со студентов. А возможность того, что источником средств для договоров на НИР были деньги, полученные за купленные дипломы, выглядит весьма маловероятной. На последующих стадиях не доказана фиктивность выполненных договоров на НИР (которых всего 2 за учебный год), из чего следует, что не доказана и незаконность выплат (которые шли только г-же Поповой и ее партнерам по ВТК).
3. Следствие утверждает, что к этому делу «были привлечены десятки аффилированных и созданных при университете организаций, руководителями которых являлись работники университета, а также сторонних организаций».
В вузе точно известно, что созданных при ПензГТУ организаций раньше было 6, сейчас осталось 2. Что касается сторонних организаций, заказывавших договора на НИР г-же Поповой, то их было всего 2-3.
4. Из всего контекста обвинений следствия предполагается, что преступления носили массовый характер, и в них были вовлечены многие кафедры и подразделения ПензГТУ и очень многие сотрудники.
В вузе уверены, что это преступление касается только г-жи Поповой и ее вероятных немногочисленных сообщников, а остальные сотрудники об этом понятия не имели.
Кроме того, в свете вышеизложенного можно выдвинуть предположение, как возникли цифры 350 человек и 7 млн. руб., озвученные следствием.
350 человек – это все, кто окончил ПензГТУ по кафедре ЭиМ за последние несколько лет. Впрочем, предположение, что все, окончившие кафедру, купили диплом, выглядит, скажем так, чрезмерным, и не исключено, что эта цифра со временем сократится. Умножив на 20 тыс. руб. (цена одного купленного диплома), получим названные 7 млн. руб.
Для поборов со студентов 20 тыс. руб. с каждого – это много, а для купленных дипломов – нормально.
Выводы сотрудников ПензГТУ
В вузе убеждены, что основная цель следствия – не раскрыть преступление г-жи Поповой (которое действительно имело место быть), а при помощи придуманной искусственной схемы «создать» ОПГ во главе с ректором, который и является их основной мишенью.
При этом среди сотрудников ПензГТУ преобладает мнение, что дело против ректора Моисеева развалится, все ограничится наказанием г-жи Поповой (возможно, также ее соучастников), и Моисеев обязательно вернется в родной вуз (где он проработал всю жизнь) на должность ректора, чтобы потом уйти на пенсию по возрасту (ему 68 лет) и по собственному желанию.
Но больше всего сотрудники ПензГТУ озабочены не самим этим делом, а тем, чтобы вместо Моисеева им не прислали какого-нибудь «варяга».
Выводы сотрудника редакции
Нельзя не заметить, что многие выводы сотрудников ПензГТУ совпадают с предположениями, высказанными нами В частности об абсурдности предположения о массовом вымогательстве взяток (покупок работ) у студентов ПензГТУ и о попытке «убрать» неудобного ректора.