Четыре вопроса православию. Вопрос третий: Церковь и политика
А мы продолжаем беседу с председателем информационного отдела Пензенской епархии иеромонахом Фаддеем (в миру — Александр Владимирович Голосных) о месте православия в жизни современного общества.
Михаил Чернецов: Политология называет церковь политическим институтом. Понятно, что общественная организация, с которой, так или иначе, соотносят себя три четверти населения многомиллионной страны, неизбежно будет соприкасаться с деятельностью органов власти. Со стороны оппонентов звучат обвинения в том, что церковь становится инструментом государственной политики. С одной стороны, можно вспомнить знаменитую новозаветную цитату: «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу», — из которой следует, что политическая власть не составляет предмет интереса церкви. С другой стороны, невозможно отрицать, что церковь оказывает влияние на мнение людей, а иногда даёт и прямое руководство к действию. С третьей стороны, существуют объективные интересы церкви, которые могут как совпадать с государственными, так и противоречить им.
Насколько для церкви приемлемы добрососедские отношения с государственной властью, учитывая, что в реальном мире власть не может руководствоваться в своей деятельности соображениями нравственности? Допустимо ли для церкви идти на какие-либо компромиссы, взаимные (или невзаимные) уступки с государственной машиной? Корректны ли высказывания церковных чинов в пользу государственных руководителей?
О.Фаддей: Когда мы сталкиваемся с подобной критикой, возникает закономерный вопрос: а каких высказываний ожидают сами критикующие? Должна ли Церковь хулить государственных руководителей? Должна ли она молчать? Является ли, в конце концов, преступным одобрение действий власти? Нам следует правильно расставлять акценты. Имея свои интересы в государственном управлении, разве не могла Церковь организовать, например, свою политическую партию? Да, в России запрещено создавать партии на религиозной основе, но мы знаем, что подобные вещи легко завуалировать. Но этого не делается. Не делается потому, что Церковь включает в себя и коммунистов, и либералов, и монархистов, и демократов и так далее. Заявление Церкви о политических симпатиях привело бы к очевидному противоречию, сторонники других взглядов задались бы вопросом, нужна ли им такая Церковь.
С другой стороны, в своем послании апостол Павел говорит: «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены». В Священном Писании Христос относительно римского динария сказал не только «Богу Божье», но и «кесарю кесарево». Логично, что Писание от нас требует воздавать и власти то, что ей определено. Буквальное прочтение этих слов не ведет к оправданию зла, а говорит, по сути, о гражданском подчинении существующей и законной власти, которая была избрана обществом.
В то же время, что должно подталкивать представителей Церкви к критическим высказываниям? Мы видим: строятся храмы, открываются духовно-просветительские центры, больницы, школы и т. д., а мы с вами можем, не боясь преследования, открыто обсуждать вопросы веры и религии — в том числе, своей веры и религии.
Не следует забывать, что любой верующий, монах или священник также являются гражданами Российской Федерации. Каждый из них вправе давать свою оценку власти. Думаю, у многих она будет положительной. Ведь если говорить глобально, в стране всё стабильно. Нам не приходится засыпать под взрывы снарядов, экономика стабильна — тем более, в нынешней геополитической ситуации. Огромные субсидии выделяются в сфере культуры, медицины, образования, спорта и т.д. Каждый имеет возможность получить высшее образование. Чья, в конце концов, это заслуга?
Михаил Чернецов: А что касается обратного процесса — какие механизмы влияния на принятие руководящих решений обладает Церковь. Есть ли они и нужны ли они?
О.Фаддей: Основной инструмент влияния Церкви на общество вообще — это слово. Словом можно оказать PR-поддержку каким угодно решениям. Но вы не найдёте этого ни на одном церковном сайте, ни в одной церковной газете. Проповедь не может касаться никаких политических вопросов, речь в ней может вестись лишь о покаянии и о спасении или темах, с ними связанных. Иногда проповедь затрагивает патриотическую тематику — но мы же Русская Православная Церковь. Речь идёт о защите Святой Руси — не просто государства, но того культурно-исторического пространства в котором мы родились и живём.
Михаил Чернецов: Какие вопросы политической и общественной жизни сейчас, в 2016 году, находятся в особом фокусе внимания церкви?
О.Фаддей: Исходя из литургической практики — за что мы молимся на богослужении? За мир в Сирии — тем более, что это один из крупнейших на Ближнем Востоке христианских регионов, там погибают наши братья-христиане. И, конечно, Украина. Это даже не наши братья, это часть нас самих, и в историческом, и в культурном, и в церковном отношении. Перед нами коварная попытка расколоть наш народ. Даже если не касаться вопросов политических, а остановиться исключительно на церковных, пугает вопиющая религиозная неграмотность украинского политического истеблишмента.
Взять хотя бы идею собственного патриарха! Что это меняет принципиально? Церковное деление не определяется государственными границами, единственный мотив здесь — сделать назло Москве. Мы говорили о том, может ли что-то сломить Церковь — посмотрите на замечательное событие, всеправославный крестный ход на Украине, когда тысячи людей, двигались с востока и с запада страны, чтоб встретиться в Киево-Печерской лавре. С какой агрессией столкнулись эти люди, и с каким бесстрашием продолжали идти — с целью вернуть братолюбие в эту страну. Это пример того, что в кризисные моменты Церковь становится лишь сильнее, очищаясь от всего слабого и оставляя в себе лучшее.
Продолжение следует
Источник фото: www.pravoslavie.ru