Парк «Легенда» сегодня и завтра
Сложности служения искусству
― Юрий Евгеньевич, какие основные трудности в работе парка Вы сегодня видите?
― Конечно, такой арт-объект заслуживает большего внимания публики. Был бы парк не на пятнадцатом километре, а рядом с городом, от людей было бы не протолкнуться. Автобус регулярный сюда не ходит, поэтому приезжают, в основном, люди состоятельные.
В этом есть и плюсы. Гости знают цель своего визита: прогулка и эстетическое наслаждение. Современное искусство международного уровня, которого в таком объеме город своим гостям и жителям предоставить не может. И даже в объеме на порядок меньше не может. Есть картинная галерея с некоторым количеством выставок ― но опять же, европейских и, тем более, азиатских, африканских, латиноамериканских художников там нет.
― А какие люди проявляет наибольший интерес к экспозиции?
― По моими наблюдением из молодежи это в основном компьютерщики, как ни странно. Люди среднего возраста, мамы с детьми ― они не очень активны. А вот люди зрелого возраста, состоявшиеся профессионально ― пожалуй, среди них больше всего ценителей.
По социальным программам к нам приезжают группы ветеранов, инвалидов, детей войны ― и это здорово. Периодически у нас оказываются люди, которые просто едут мимопо трассе. И все жалуются: «Почему у вас нет рекламы на дороге? Мы случайно про вас узнали, и то были не уверены, туда ли мы едем». Случайным посетителям приходится скоро продолжать свой путь, хотя многие из них были рады бы остаться на ночь, провести побольше времени в нашем парке. А некоторые и остаются.
― Получается, есть недоработки в маркетинге?
― В некоторой степени. Но есть объективные факторы. Маленький город. Территориальная удалённость. Рекламу на трассе мы вынуждены были убрать из-за федерального статуса дороги. Оказалось, требуется очень много согласований на федеральном уровне, чтобы что-то там разместить.
Несколько слов о владельце
― Как мы можем судить о художественной ценности коллекции Константина Волкова? Можно ли мы предположить, что его коллекция когда-нибудь встанет в один ряд с собраниями русских меценатов конца XIXвека?
― Думаю, что Третьяков и Мамонтов тоже не были уверены, что собирают шедевры ― они покупали то, что им лично нравилось. Матисс и Ван Гог тогда еще не были всемирно признанными и оцененными гениями.
Вообще это сложный вопрос. Мы отбираем участников симпозиумов, изучая их портфолио и профессиональную биографию. Например, три раза у нас участвовал художник из Индии, который получал золотую медаль Олимпиады в Пекине. Оказалось, что на Олимпийские игры страны-участницы посылают по художнику. Они вращаются в этой спортивной тусовке, каждый готовит к концу Игр по работе. И лучшие, как и спортсмены, получают медали. Так что один из наших авторов ― олимпийский чемпион.
― Константин Михайлович принимает участие в отборе?
― Да, начиная со среднего этапа. Когда, условно, из семисот принятых заявок мы оставили триста. А, когда доходит до последних ста, он включается в процесс совсем плотно.
Садимся в конференц-зал часов с девяти утра и иногда сидим до 7-8 вечера. Так продолжается дня три. Я, Константин Михайлович, кто-то из руководства отеля и 2-3 приглашенных человека, не связанных с искусством. Наша работа ведь не только для творческой элиты. Она для всех людей.
День грядущий
― Есть ли коммерческий потенциал у собрания Константина Волкова и уместно ли говорить о коммерциализации в этой сфере?
― Думаю, да. Мы готовы продавать часть коллекции, инфраструктура для этого есть, различные аукционы. Мы, конечно, не рассчитываем на покупателей из Пензы, потому что цены надо представлять адекватно.
― В симпозиумах участвуют представители разных стран и континентов. Существуют ли, например, африканская школа скульптуры или индийская школа живописи? И можно ли их особенности продемонстрировать на примере экспозиции парка «Легенда»?
― Когда одно из зданий было решено отдать под картинную галерею, оно сначала показалось огромным, а потом оно оказалось очень маленьким. У нас была идея отвести часть первого этажа под Латинскую Америку, другую часть под Северную. Второй этаж ― Азия, третий ― Европа и так далее. Было бы очень интересно. Но нехватка помещений, плюс затраты на содержание имеющихся ― пока это не покрывается потоком посетителей.
Со скульптурами проще ― стоят они и стоят, к счастью, у нас за десять лет не было ни одного акта вандализма. Хотя такое случается и в Москве, и в Европе.
Единственная ситуация была, когда три дамы сели на качели, рассчитанные на одного человека. Качели, в смысле, ― динамическая часть скульптурной работы. Пришлось восстанавливать.
― Можно ли прогнозировать дальнейшую судьбу симпозиумов и парка? Что необходимо для развития?
― Финансовый вопрос отбрасывать нельзя. Или у Константина Волкова должно появляться ещё больше свободных денег, или, в идеале, потихоньку к нашей работе должны подключаться город и область. Из понимания, что это бренд наравне с Тарханами.
Только Тарханы бренд литературный. И, что важно, ― русский. И презентовать его за границей сложно. А нас за рубежом и презентовать особо не надо.
Продолжение следует...