Дина ДеРоуз: Обучаясь джазу, необходимо постоянно задавать вопросы.
Татьяна Мажарова
Татьяна Мажарова
Один из хедлайнеров фестиваля Jazz May 2017 — американская пианистка и вокалистка Дина ДеРоуз — имеет впечатляющую творческую биографию. В дискографии ДеРоуз одиннадцать альбомов (в том числе и пластинка-посвящение выдающейся исполнительнице Ширли Хорн, с которой Дину ставят в один ряд музыкальные критики). Она трижды номинировалась на премию Grammy, в ее творческом активе немало коллабораций с самыми известными из ныне живущих джазовыми музыкантами.



Кроме того, Дина ДеРоуз очень известна в музыкальном мире как преподаватель. За ее плечами работа в самых престижных учебных заведениях мира (Манхэттенская музыкальная школа, Нью-Йоркский университет, Университет Лонг-Айленда и др.).

В настоящий момент Дина ДеРоуз занимает должность заведующей кафедрой джазового вокала в Университете музыки и драматического искусства в Граце (Австрия) и периодически проводит мастер-классы в самых разных уголках мира. В этом году в рамках фестиваля Jazz May прошел ее мастер-класс по вокалу, на котором присутствовало более 20 человек.

Если говорить о репертуаре ДеРоуз, то он выглядит достаточно оригинально. Да, Дина выбирает классиков жанра, но все-таки эти композиции не настолько часто исполняются как, например, Summertime и тому подобные. К тому же, большинство песен мало того, что написаны мужчинами, так и в свое время исполнялись мужчинами. С вопроса о том, почему так происходит, мы и начали разговор с Диной ДеРоуз незадолго до начала концерта в Пензе.

— Как вы выбираете свой репертуар? Почему так много песен мужского авторства и, возможно, мужских по сути?

— Я всегда выбираю песни по изложенным в них историям. Это должны быть сюжеты, понятные многим, прожитые, прочувствованные. Самыми яркими композиторами в 30-е, 40-е, 50-е годы, да и самые сильными авторами песенных текстов того периода были мужчины. Да, пожалуй, если подумать обо всех моих записях, пластинках, то действительно, большинство песен созданы мужчинами. Ну, по крайней мере, все те композиции, которые я буду исполнять сегодня на концерте, точно мужские, вот такой будет женский мятеж.

— Как по-вашему, незыблем ли пласт золотых джазовых стандартов или этот фонд будет пополняться? Появляются ли новые джазовые стандарты?

— Джазовые стандарты будут обновляться, и это уже происходит. Есть такие исполнители, как Норма Уинстон, Джей Клейтон, Кейт МакГерри, Тирни Саттон, собственно, что скрывать, и я тоже пишу как собственные песни, так и тексты на музыку джазовых композиторов таких как Фред Херш, Джеральд Клейтон, Сидер Уолтон. Все эти песни были написаны гораздо позже 50-х - 60-х — золотой эры джазовых стандартов, но уже заняли достойное место.

— Как часто представляете собственные песни на суд публики?

— На каждом (кажется, кроме одного) из моих CD обычно есть одна или две моих собственных песни. Мне больше нравится заниматься аранжировками существующих мелодий. Но совсем скоро собираюсь выпускать альбом, полностью состоящий из собственных песен.

— Есть известная формула, хорошо работающая для создания кавер-версии композиции: медленную убыстряют, быструю — замедляют, превращают в балладу. Возможно ли превратить любую песню в джазовую? Что для этого нужно делать?

— Вот как раз сегодня вечером я собираюсь проделать нечто подобное с песней Джона Леннона. Нужно, чтобы мелодия обладала определенной гармонией, подходящей джазовым канонам, определенным ритмом, с которым можно работать. Впрочем, любую песню можно сделать такой... риджазованной. Даже Happy birthday. Нужно начать свинговать и немного поработать с гармонией, сделать, скажем так, регармонизацию и получится совсем другая песня.

— Продолжает ли работать история, когда люди начинают «болеть джазом» после прослушивания старых записей?

— Это работает до сих пор и будет срабатывать всегда. Мои студенты, которые приходят учиться джазу, — им по 18-19 лет, признаются, что услышав, как поет Элла или Сара Вон или Бетти Картер, начинают сходить с ума по джазу, им хочется петь, жить джазом. Скажу больше. Новое поколение слушает классический джаз и пропускает его через себя, обогащая новым жизненным опытом, современным видением.

— Чему, помимо непосредственно вокала, музыкальной теории, вы и ваши коллеги стараетесь научить студентов? Какие черты характера пытаетесь в них развить?

— Вместе с моими коллегами я учу их правильному ощущению себя на сцене и сценическому движению. Мы занимаемся йогой первые два года обучения, обязательно медитацией и много уделяем времени разговорам, ответам на вопросы друг друга и общим вопросам о джазе: почему мне эта музыка нравится? что я хочу выразить? чего хочу достичь?

На третий год обучения мы работаем с ритм-секцией и с тем, как вести ансамбль за собой, быть лидером, грамотно делать реплики и всегда чувствовать себя уверенно, в том числе и психологически. Вокалисту необходимо быть единым целым с коллективом не только с музыкальной точки зрения, но и разделять с участниками бэнда определенные убеждения и иметь схожие понятие о том, что ты делаешь и с какой целью. Певец должен быть лидером, но вовлеченным в единый организм, это же не караоке.



— Вокалистка за инструментом (особенно за фортепиано) несомненно отличается от просто вокалистки. Это в какой-то мере большая концентрация, отвественность, у нее нет возможности двигаться на сцене, потанцевать в конце концов. Но чем этот путь интереснее, какие возможности вам даны в тандеме с фортепиано?

— На мой взгляд, джаз — это такая музыка, для которой совершенно не обязательны элементы шоу. Это музыка, которая говорит сама за себя. Могу сказать, что на сцене я всегда взаимодействую не только с аудиторией, но и со своей командой в достаточно большой степени.
Иногда я встаю из-за инструмента и просто пою, но это должны быть определенные музыканты, определенный репертуар. Если я пою под аккомпаниемент другого пианиста, то для меня это очень интересная практика. Бывает также, что я аккомпанирую другим исполнителям — ощущения тоже очень отличаются. И уж совершенно отдельная история, когда я и играю, и пою одновременно, мне кажется, что я и пою совершенно иначе. Если я за инструментом, то мы с ним — единое целое, мы связаны, фортепиано очень сильно влияет на то, как я пою. Каждый раз чувствуешь, что идешь особенным путем.

— Что вам понравилось в мастер-классе в нашем городе?

— Мне очень понравилась некая вовлеченность людей, которые пришли на мастер-класс, их желание узнать что-то действительно новое для себя. Это очень важное качество для изучения, осваивания вообще любых видов творчества, особенно для джазовой музыки. Невозможно просто тренироваться и практиковаться в четырех стенах, оставаясь в своем собственном мирке, необходимо задавать вопросы, коммуницировать. Мне показалось, что все посетившие этот мастер-класс были в этом очень заинтересованы.

— Насколько ваш опыт как музыканта и исполнительницы является счастливым на данный момент? Что дает вам музыка?

— Я очень благодарна музыке. Она позволяет мне оказываться в самых разных уголках мира: в вашем городе на этом замечательном фестивале, в городах Европы, в Японии, да где угодно. Я встречаюсь с самыми разными людьми, которым нравится эта музыка.

Мне нравится работать с новой джазовой музыкой, открывать ее публике, не ограничиваться только той, которая входит в Great American songbook. И, конечно, я обожаю преподавание. Самое интересное, что не только студенты учатся у меня, иногда мне кажется, что это я учусь у них. Я узнаю столько нового о мире, о способах его восприятия от этих молодых людей, мне передается этот юный восторг, эта заинтересованность миром, я очень ценю эти ощущения. В свою очередь, полученным зарядом хочется делиться с другими людьми.
Источник фото: фото автора

Похожие статьи