Внеклассное чтение: географ глобус пропил
Меня эта книга прямо-таки поглотила: я ее не просто читала, я ею жила. Фильм, кстати, на мой взгляд, совершенно не проигрывает. Я не почувствовала какого-то особенного диссонанса, может быть потому что у меня он в связке был первым, а книга раскрывает образы, расцвечивает характеры и места действия, книга изобилует путешествиями в прошлое главного героя.
Сейчас многие, может быть, уже и позабыли, что появление фильма « Географ глобус пропил» на экранах кинотеатров вызвало в 2013 году очень большой ажиотаж. Помню, как мы с подругами на дневном сеансе этого фильма сидели в битком набитом зале, а покупая билеты, брали то, что есть, а не как обычно бывает: у кассы с ленцой принимаешь решение «подальше брать или сегодня поближе сядем?» Не всякий блокбастер мирового масштаба может похвалиться таким зрительским вниманием, а тут — отечественный фильм.
В то же самое время те из знакомых, кто в тот момент прочитали первоисточник, отнеслись к фильму не слишком одобрительно, мол, книга-то куда как лучше.
Не знаю, как это было у них, а меня эта книга прямо-таки поглотила: я ее не просто читала, я ею жила. Фильм, кстати, на мой взгляд, совершенно не проигрывает. Я не почувствовала какого-то особенного диссонанса, может быть потому что у меня он в связке был первым, а книга раскрывает образы, расцвечивает характеры и места действия, книга изобилует путешествиями в прошлое главного героя (чего нет в фильме).
Почему же всех так зацепил этот роман и его экранизация?
Главным феноменом «Географа» я назвала бы честные эмоции. Если это и «чернуха», то не оставляющая ощущения беспросветности. Да, безусловно — провинциальная неустроенность, тоска, заброшенность и отсутствие перспектив сквозят практически во всех сюжетных линиях. Но в то же время ощущение какой-то внутренней борьбы, ярости, злости ключевых героев на самое себя, но только не нытья. Это болото, а не молоко, барахтаясь — масла не собьешь, это, по большей части, бессмысленные, но все же телодвижения. И такой необычный главный герой: он может раздражать, бесить, вызывать жалость или улыбку, в него можно влюбиться или, наоборот, брезгливо исключить из объектов желания, но оставить равнодушным он не может. Его поступки похожи на американские горки, на данные осциллографов, в них несомненно есть пульс.
Служкин не прекращает некоей внутренней работы, нет не пафосной — на улучшение, а несколько хаотичной, парадоксальной. Он — живой человек. Сегодня ему важно почувствовать, как «горячие нити человеческой привязанности» сшивают очень разных людей, завтра — что никто никому ничего не должен.
И вся книга просто полна через край какой-то освежающей агрессии. Немалую часть повествования Алексей Иванов посвящает суровой и прекрасной природе Пермского края, теме выживания, преодоления, сосредоточения на самом важном — не даром географ Служкин ведет своих разболтанных, равнодушных учеников в эти походы.
К тому же в книге есть немало драк, моментальных выплесков эмоций, много вещей, которые сейчас, вроде как, кажутся дикими. Учитель спускает учеников с лестниц, жестко наказывает, даже бьет, выпивает с ними, не пытается морализировать, а даже в чем-то деморализует — в общем, относится к ним не как к детям, а как к равным.
Текущая же проблема общества и школы, в частности в том, что все знают, как нельзя, но как надо — никто не знает и не делает. Никому не хочется связываться. И в результате конфликты не выплескиваются, а «нарывают» внутри каждого участника. Главное, чтобы все было шито-крыто, пока это возможно.
В общем, когда книга заканчивается — с ней очень тяжело проститься. Понимаешь, что все уже вскрыто, все обозначено, никакое продолжение не требуется, а все равно хочется еще, отпускать героев крайне тяжело.
Источник фото: ww.medved-magazine.ru,nnm.me