Художник Алексей Февралёв: «История с «Ангелом» стала классикой городских легенд»
Имя пензенского художника Алексея Февралёва стало известным благодаря его арт-объекту «Ангел», наделавшему немало шума. Пензенец посвятил граффити врачам, внёсшим вклад в борьбу с ковидом, однако через некоторое время стену, на которой был изображён ангел в образе медика, уничтожили. К счастью, негодование художника заметила пензенская власть, и арт-объект получил вторую жизнь, но уже в другом месте. О возрождённом «Ангеле», новом «Великане», о том, есть ли у Пензы единое цветовое исполнение и многом другом мы говорим сегодня с художником.
— Алексей, как в вашей жизни появилось граффити? Вы где-то этому учились?
— Чтобы ответить на этот вопрос, нужно отмотать время назад, в детство, когда слово «граффити» только появилось и стало модным. Тогда дети брали баллончики с краской и что-то пытались изображать на стенах. А так как у нас не было никаких доступных материалов, чтобы делать граффити, то, естественно, всё это было на таком уровне, как слово из трёх букв на заборе.
Я увлёкся граффити, потому что таким образом можно было производить эффект на людей. Это основной подростковый мотив. И я стал рисовать автомобильной эмалью, производства г. Тольятти. Это мне врезалось в память, так как у меня отец — автомеханик по профессии, и он красил машины, а я стаскивал у него немножко этой краски, брал кисточку в руки и шёл ночной порой разрисовывать те стены, на которых это было делать для меня безопасно. Рисовал музыкантов с гитарами, страшные рожи, черепа всякие. Это были 90-е годы. Вот так я реализовывал желание делать граффити в тот момент.
— Говорят, вы все рисунки создаете за свой счёт. Почему это Вам по кайфу, какие чувства испытываете, когда заканчиваете работу?
— Рисунки за свой счёт я не создаю. Это заблуждение. Это является моей работой, и если бы я делал рисунки бесплатно, я бы помер с голоду (смеётся). Что касается того проекта («Великан» на ул. Московской — прим. ред.), который я действительно создаю безвозмездно. Это я делаю для того, чтобы реализовать конкретно свою идею, ни с кем не советуясь по этому поводу, и не выявляя никаких идеологических сторон. То есть, как захотел, так и сделал. Это ценно для меня.
Для меня самое важное в самом процессе то, что я создаю некий перфоманс. Художественное изображение — это лишь часть общего процесса. Самое главное — взаимодействие с людьми, диалог, взаимообмен энергией. Я отдаю часть себя, пензенцы обратной связью возвращают что-то от себя. У нас происходит энергообмен, и все от этого заряжаются и воодушевляются. Вот в этом и есть смысл того, чем я занимаюсь. Я не просто рисую картинки в стол, это обязательно диалог со зрителем. В общем-то, если глубже копнуть, я думаю, что таким мотивом руководствуются все творческие люди. И чем больше я получаю положительного фидбэка, как только я понимаю, что я нужен людям, возрастает мотивация снова созидать.
— Сколько граффити сейчас в вашем портфолио? Возможно, ваши работы участвовали в серьёзных конкурсах?
— Стоит ещё разобраться в терминологии. Потому что, по моему мнению, слово граффити имеет совершенно конкретный смысл и привязано, в основном, к буквенным тегам. Изначально всё это пошло из Нью-Йорка, уличные банды ими обозначали область своего влияния. Вот это было граффити. Потом это уже приобрело более художественный смысл, но стилистика подачи осталась с тех самых времён. Повторю, что это моё мнение. А что касается более сложных рисунков — более утончённых, более академичных, которые создают люди, умеющие рисовать, — я бы, на самом деле, это больше отнёс к стрит-арту.
Свою работу я бы назвал терминологически точно — художественная роспись стен. Это не граффити. В моём портфолио работ достаточно много, с ними можно ознакомиться в группе «Осторожно окрашено» и на ютуб-канале с аналогичным названием.
Я изначально не стремился к публичности как к таковой, не участвовал в конкурсах, мне это было не нужно. Я как-то более индивидуалистически подхожу к своей работе, но и её специфика в последние годы — это рисование в частных квартирах, офисах, ресторанах. Это не те работы, чтобы продвигать их на каких-то конкурсах и фестивалях.
Я, например, никогда не участвовал в художественных выставках, да и на публичных мероприятиях не довелось. Наверное, если бы очень сильно захотел, то поучаствовал, это вопрос желания, я так думаю.
— Почему произошла столь печальная история с Вашим первым «Ангелом»? Вы не знали, что строение на Кирова пойдёт под снос?
— История с «Ангелом» в последнее время уже стала своего рода классикой городских легенд. Изначально на меня вышли для всероссийского проекта граффити в благодарность врачам, которые должны были быть в каждом городе. По итогу местные власти должны были отчитаться об этом федералам. Случилось так, что подопечные нашего пензенского худучилища не взялись выполнить этот заказ. И тогда совершенно случайно вспомнили обо мне, по соцсетям увидели, что я рисую на стенах, и меня привлекли к этой работе. Это сделать было достаточно легко, потому что на тот момент из-за пандемии я совсем остался без работы и на это согласился.
Из-за несогласованности, которая возникла между мной и теми людьми, с которыми я общался наверху (были и ещё причины, не буду вдаваться в подробности), получилось так, что никто не знал, что эту будку снесут. По крайней мере, из тех людей, с которыми я общался, этого точно никто не знал. Я даже разговаривал с хозяином той будки, владельцем ресторана, который находится между военкоматом и тем местом, где проходят реставрационные работы.
И вдруг её сносят через неделю. Я сильно расстроился из-за этого и написал гневный пост в соцсетях. Народ среагировал на это очень бурно, пошла волна недовольства, и власть не могла на это не отреагировать. Было экстренное заседание у губернатора, который поручил выделить мне новую площадь под роспись, и всё это было сделано.
Я лично проконтролировал, чтобы стену хорошо подготовили для нанесения рисунка. Если говорить честно, предыдущая стена, конечно, по качеству уступала той, на которой сейчас «Ангел» нарисован. Самое главное, в рамках возвращения работы для людей, которые уже успели её полюбить, я старался вложить в нового «Ангела» больше сил.
Это касается проработки деталей, более чёткого построения самой формы фигуры, крыльев и так далее. Тщательнее продуманы свет и тень, композиция. В общем, все те слагаемые, из которых состоит любая такая работа.
— Как вы считаете, восстановленный «Ангел», но уже на Юбилейной площади, будет так же привлекать внимание горожан, как и снесённый?
— Внимание привлёк как раз сам факт сноса работы. Если бы первый «Ангел» остался на прежнем месте, он стал бы, конечно, заметным местом в городской среде. Но постепенно к нему все привыкли и воспринимали как должное. С новым «Ангелом» будет также, люди уже не так бурно реагируют на новый арт-объект. Он постепенно вплетётся в городскую среду.
— Давайте поговорим о новых проектах. Сейчас Вы создаёте граффити «Великана» на ул. Московской. На какой стадии находится арт-объект?
— «Великан» — это мой новый личный проект, именно личный. Это не заказ. Он пока находится в стадии наброска уже на стене, и я жду, пока мне выделят необходимые приспособления, чтобы я мог без проблем работать на самом верху. Дело в том, что мои леса, которые я поставил, слишком низкие, поэтому процесс создания объекта затормозился. Из-за этого в планируемые сроки я не уложился, и «Великан» будет готов не раньше конца следующей недели, это в лучшем случае.
— Почему Вы решили, что «Великана» не хватает именно на Московской?
— Я хочу находиться в максимальном диалоге с людьми, и поэтому совершенно очевидно, что мой выбор пал на самую людную улицу Пензы. Есть личный интерес — заинтересовать большинство горожан, а вторая причина — от всей души подарить пензенцам красивую вещь, эстетичный объект. Я постараюсь, чтобы он был таким. Здесь смысл именно в безвозмездности этого проекта, такой дар, получается.
— Как в мэрии Пензы восприняли ваши идеи?
— Я довольно плодотворно пообщался с мэром Андреем Лузгиным, который всего на два года старше меня. Мы с ним говорим на одном языке, всё-таки одно поколение, и поэтому те идеи, которые я высказывал по поводу оформления города, были восприняты хорошо, но как человек, обладающий определёнными полномочиями, он должен учитывать множество факторов, мнений, механизм того, как всё устроено. В этом я категорически не разбираюсь, я лишь могу высказать только пожелания, а как они будут реализованы и будут ли они вообще воплощены в жизнь, большой вопрос. Я, конечно, буду делать всё для того, чтобы мои проекты реализовались, но, как я уже сказал, есть много факторов.
— Как вы видите современное цветовое исполнение города. В Пензе хотят сделать подвесной мост красным. Каких цветов ещё не хватает областному центру?
— Ну, конечно, вброс с красным мостом — это интересный повод, чтобы всё это пообсуждать, но я не думаю, что до этого дойдёт дело. Я думаю, это был повод, чтобы всем поржать немножко. Для того чтобы говорить о цветовом оформлении города, нужно его разрабатывать, пока у нас никакого цветового оформления в городе нет. И это проблема не одного дня, не одного года, и не одного десятилетия.
Фото из архива А. Февралёва