Виктор Пацаев: «В институте увлечение техникой перестало быть дилетантским»

"Пенза-Онлайн"

Сегодня во всём мире отмечается День космонавтики. Пару лет назад на сайте ПГУ вышел замечательный материал о пензенском космонавте Викторе Пацаеве, к сожалению, не вернувшегося из полета на Землю. Предлагаем этот текст вниманию наших читателей.

О полётах в космос Виктор Пацаев мечтал ещё с детства: родные вспоминали, как его вдохновляла книга Константина Циолковского «Путешествие на Луну», а после триумфа Юрия Гагарина мальчик ещё больше утвердился в своей цели. В 1968-м Виктор поступит в отряд космонавтов, а ещё через три года покорит космос. Но до этого получит в 1955 году высшее образование в направлении «приборы точной механики» в Пензенском индустриальном институте. Каким он был в студенческом возрасте, рассказала сестра космонавта Галина Пацаева в своей книге «Отвага исканий» (1976).

Мечте навстречу

...Он решил подать документы в Московский геологоразведочный институт имени Серго Орджоникидзе на факультет аэрофотосъёмки. Что может быть интереснее, чем изучать Землю с высоты! Земля, небо, звёзды… Это как раз то, о чём Виктор мечтал.

Домой он пишет письма, полные оптимизма, сообщает, что на время сдачи экзаменов абитуриентам предоставили прекрасное общежитие… В то время сдавали большое количество приёмных экзаменов. Все восемь предметов Виктор сдаёт успешно, но не набирает положенного количества баллов.

Хорошо сдавшим вступительные экзамены предложили перевестись в Пензенский индустриальный институт. Виктор остро переживал неудачу. Но обременять родителей он не хотел и решил поехать в Пензу.

В течение всего первого курса он не расставался с мечтой — снова перевестись в Московский геологоразведочный. Но в Пензенском индустриальном институте на факультете точной механики по приказу Министерства высшего образования открылось новое отделение — счётно-аналитических машин, и планы Виктора переменились.

В это время электронно-вычислительные машины только начинали прокладывать себе путь в науке и технике. Виктора заинтересовали эти умные машины, умеющие переводить тексты с иностранного языка, играть в шахматы, управлять процессами производства и даже погодой. Он подал в деканат заявление о зачислении его на новое отделение. Желающих было очень много, а счастливцев оказалось мало. Среди них был и Виктор. Прошли первые месяцы занятий, и будущая профессия инженера точных приборов окончательно ему понравилась.

Комсомольский вожак

В первые дни занятий в институте быстро и непринуждённо состоялось знакомство Виктора и Ремира Деяшкина. Они, словно братья, даже внешне были похожи: тот же открытый взгляд выразительных глаз, тот же рисунок бровей с изломом, только Виктор был высоким и стройным, Ремир — коренастым, среднего роста.

Ребята пошли искать квартиру: общежитие предоставлялось студентам на старших курсах. В одном доме хозяйка пускала только одного квартиранта, но ребята уговорили её и поселились в небольшой комнате вдвоём. Спали на одной кровати. Покупали на рынке помидоры и ели с черным хлебом, на большее стипендии не хватало.

Виктор дал домой телеграмму, в которой просил родителей выслать «подкрепление». Ремир тоже рос в большой семье, но у него положение складывалось труднее, материальной помощи от родителей он не ждал. Это заставило ребят искать какой-то выход. После занятий в институте они шли на железнодорожную станцию разгружать вагоны. Впоследствии Ремир часто обращался к этому виду подспорья, а Виктор познакомился с сотрудником газеты «Молодой ленинец» Львом Григорьевичем Зефировым и стал сотрудничать в газете.

Вскоре хозяйка, у которой квартировали Виктор и Ремир, получила новую квартиру, и ребятам снова пришлось искать жильё. На этот раз они сняли комнату у Комаровых, Александры Фёдоровны и Павла Матвеевича. Отношения между хозяевами и квартирантами установились самые тёплые, дружеские.

Как-то Виктор посетовал, что нет чертёжной доски, а на столе делать чертежи неудобно. Тётя Шура, как звали ребята хозяйку, тут же полезла на чердак и принесла большую чертёжную доску.

— Вот, ребята, вам и чертёжная доска, лет шесть назад её сделал мой брат-инженер.

Брат уехал, а доска с тех пор на чердаке лежала. Ребята обрадовались такому подарку. Как-то Виктор несколько вечеров готовил чертежи, подгоняли сроки их сдачи. В последний вечер работал до утра. Перед началом занятий решил немного поспать. Когда через час встал и глянул на стол, то с ужасом увидел на белоснежных листах ватмана с нанесёнными на них чертежами фиолетовые кошачьи следы. Ну конечно, это общий любимец и баловень кот Мишка играл с чернильницей, опрокинул её, запачкал лапы и проследовал по чертежам на подоконник. Здесь, среди горшков с цветами, он обычно устраивался на ночлег.

Вскоре в письме домой Виктор описал этот случай и добавил: «С тех пор я невзлюбил всех котов на свете!» Но хозяйка так и не узнала, какую беду квартирантам причинил Мишка. Чувство такта не позволило Виктору высказать ей своё неудовольствие, и Мишке по-прежнему дозволялось спать в комнате ребят.

В индустриальном институте хорошо были поставлены спорт и художественная самодеятельность. Баскетбольная команда считалась самой сильной в области. Футбол, фехтование, бокс, гимнастика, городки, хоккей — вот неполный перечень спортивных кружков, в которых занимались студенты. Они не ждали, когда для них что-то сделают, нужен был стадион — построили его своими силами. Все, начиная со студентов и кончая директором кандидатом технических наук В. И. Артюхиным, гордились спортивными достижениями своего института. Неудивительно, что и Виктор получил здесь хорошую спортивную закалку.

В индустриальном интересно проходили и студенческие вечера. Любительский театр института имел богатые декорации, ставил классические пьесы и по авторитету не уступал областному драматическому театру. По этому поводу студенты часто шутили: «Наш институт спортивный, театральный и лишь немного индустриальный».
Как вспоминают товарищи, Виктор учился легко. Перед экзаменами почти не занимался: шёл и сдавал. Ответы его были обстоятельными, эрудированными. Но эта лёгкость была видимой. В течение года Виктор занимался серьёзно и глубоко, был членом научного студенческого общества. Сам он рассказывал:

— В институте увлечение техникой перестало быть дилетантским. Но и здесь не ко всем предметам относился ровно. Некоторые мне не нравились, а другие полюбились так, что преподаватели от меня открещивались: «Да куда ты лезешь? Мы на следующих лекциях всё это расскажем, объясним. Подожди…»

Увлекался не только счётными машинами, а и любой автоматикой, любыми сложными системами. Считаю, что инженер не должен замыкаться в тесном кругу технических интересов, быть узким специалистом.

Со второго курса Виктор выступает с докладами на научно-технических студенческих конференциях, за что получил благодарность директора института.

На четвёртом курсе, являясь членом факультетского бюро, Виктор уже отвечает за работу научного студенческого общества. Вкус к научной работе у него был особенный.

Ремир Деяшкин впоследствии скажет: «У нас были отличники, которые учились лучше Виктора — на одни пятёрки. Но они трудились только на себя, общественной работой не занимались, жили отшельниками. Виктор же был общителен, обаятелен. У него был гибкий ум, он быстро сходился с людьми. Мы выбрали его комсоргом своей группы».

Хорошо помнят Виктора все, кто с ним учился.

— Виктор мне запомнился внимательным, скромным, всегда готовым прийти на помощь товарищу, — вспоминает Георгий Сергеевич Пантелеев, доцент, руководитель одной из кафедр политехнического института. В те годы он был секретарём общевузовского комитета комсомола.

Виктор держался незаметно, как бы в тени. Однако он загорался и совершенно преображался, когда разбирались вопросы учёбы, комсомольских дел. Его не раз избирали комсоргом группы и членом комсомольского бюро факультета точной механики. Он успевал везде. Часто вместе с Ремиром Деяшкиным, ответственным за спортивный сектор, приходил в комитет комсомола, помогал в организации студенческих спортивных соревнований, рейдов. Учился Виктор хорошо, получал повышенную стипендию. На лекциях сидел в одном из первых рядов аудитории.

Кроме научной и общественной работы, Виктор очень увлекался спортом. Как легкоатлет, баскетболист он много раз защищал честь своего факультета. Страстный болельщик баскетбола, он всё же отдавал предпочтение рыцарскому виду спорта — фехтованию. В сборной «мушкетёров» института не был последним. Дрался на рапирах. Хладнокровие, быстрая реакция, зоркий глаз и твёрдая рука позволили ему быстро, в течение полутора лет, достичь первого разряда.

Марк Сергеевич Верховский, спортивный тренер Виктора по фехтованию, отмечал, что Виктор никогда не пропускал тренировок, успешно выступал в сборной команде области на первенство РСФСР и в Спартакиаде народов СССР в Москве. А для того чтобы принять участие в соревнованиях, Виктор досрочно сдавал экзамены.

Участие в спортивных состязаниях дало возможность Виктору повидать многие города страны: Сталинград, Воронеж, Махачкалу, Саратов. Некоторые из фехтовальщиков, с кем Виктор встречался в соревнованиях, стали многократными чемпионами РСФСР: Мавлеханов, Марк Ракита, Марк Верховский.

Умел Виктор и интересно отдыхать. Любил вечером после занятий поиграть в шахматы. Обычными его партнёрами были Ремир Деяшкин и Пётр Волосатов. Как отмечает Ремир, Виктор играл всегда в темпе. Если проигрывал — не обижался, всё со смехом. И что интересно: Виктор обычно выигрывал у Петра Волосатова, Пётр — у Ремира, а Ремир — у Виктора. Но вот приходил с аккордеоном Виктор Бердинёв. И два земляка, два Виктора, начинали петь любимые песни, которые они привезли с собой из Нестерова. Нравились Виктору песни, которые исполняли Клавдия Шульженко и Леонид Утёсов. Он часто насвистывал понравившиеся мелодии или подбирал их на аккордеоне.

Ещё одной «слабостью» Виктора была интересная книга. Он зачитывался до глубокой ночи. Как-то на базарчике ребята раздобыли редкую по тем временам книгу Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев». Читали все по очереди. И только Виктор запомнил из этой книги большое количество афоризмов и часто к месту применял их.

Напряжённые занятия в институте требовали активного отдыха. У друзей стало традицией совершать вечерние прогулки перед сном. Оба Виктора, разговаривая, шли быстро, и Петру Волосатову приходилось их останавливать:

— Вы на прогулку вышли или на занятия торопитесь?..

Осенью на третьем курсе студенты узнали, что поедут в подшефный колхоз Татарской АССР на уборку урожая. Сборы были недолгими. Ехали в товарных вагонах.

Вот и прибыли на место. Первое, что бросилось в глаза, — это красивая природа: небольшое село окружал густой лес.

Первый день ушёл на размещение. Утром вышли на работу. Девушки дёргали коноплю, убирали с поля турнепс. Ребята работали на сортировочных машинах.

Вечерами студенты собирались на площадке возле недостроенного клуба посмотреть татарские танцы, послушать национальные песни. И как же были все удивлены, увидев, что Виктор свободно разговаривает на местном языке с сельскими ребятами и девчатами. А секрет был прост: Виктор хорошо знал казахский язык, а казахский и татарский родственны. Этот факт как-то быстро сблизил сельскую молодёжь с гостями. Виктор стал «переводчиком» на общественных началах.

Месяц работы в колхозе ещё больше сдружил и самих студентов. Время пролетело незаметно. Вернулись в институт, но ещё долго вспоминали дни, проведённые в подшефном колхозе.

Потянулись своим чередом лекции и практические занятия. Виктору как групкомсоргу приходилось заботиться о том, чтобы в группе не было отстающих.

С Тамарой Журавлёвой случилось несчастье: она упала с качелей и долго пролежала в больнице. От однокурсников по учебной программе она, естественно, отстала. И комсомольцы группы, в которой училась Тамара, решили ей помочь. Всю ночь напролёт Ремир Деяшкин, Пётр Волосатов и Виктор делали ей курсовой проект «Детали точной механики». Ремир писал пояснительную записку, Пётр и Виктор заканчивали чертежи. К утру курсовой проект был готов.

Помогал Виктор и Косте Клевацкому, который, в отличие от большинства студентов, поступил в институт не со школьной скамьи, а имея за плечами солидный стаж работы.

У обоих была страсть к охоте. И вот после долгих совместных занятий они по воскресеньям выезжали в лес. Возвращались уставшие, обычно без добычи, но довольные. Тот, кто учился в институте, знает, что такое сессия и сколько она отнимает сил.

Как-то весной, в самый разгар сессии, друзья решили «проветриться». У Кости было два велосипеда, а желающих поехать на охоту оказалось трое: Виктор, Костя и Ремир. Бросили жребий. Велосипеды достались Косте и Ремиру. Расстроенный Виктор остался дома. На следующий день сдавали экзамены по физике. Виктор сумел подчинить свои чувства воле, хорошо подготовился и на экзамене ответил на «отлично». Ремир же не успел всё повторить, а в таких случаях всегда попадается «несчастливый» билет. В результате — «удовлетворительно». Это был единственный случай резкого расхождения в отметках у Виктора и Ремира. Учились они всё время ровно, в зачётных книжках обоих стояли отличные и хорошие оценки.

На практике

После третьего курса студенты Пензенского индустриального проходили практику на предприятиях. Виктор, Ремир, Эля Курапова, Аня Бакакина и ещё шесть человек из их группы были направлены на Курский завод счётно-аналитических машин.

На заводе студенты работали на фрезерных станках и в сборочном цехе — собирали арифмометры.

Жили в заводском общежитии и часто устраивали с заводчанами товарищеские встречи по волейболу. В свободное время ходили в театр и кино.

Курск в то время ещё носил следы войны. Половина зданий была разрушена, сады заброшены. Но всюду велись восстановительные работы. Город возрождался из руин. И как ни в чём не бывало по вечерам пели знаменитые курские соловьи. Студенты всей группой ходили в большой лиственный парк послушать их пение. Словно соревнуясь между собой, соловьи устраивали настоящие концерты…

Практика незаметно кончилась, ребята и девушки получили квалификацию слесарей-сборщиков третьего разряда. Весёлые, загорелые, они вернулись в институт. За отчёт по практике Виктор и Ремир получили отличные оценки.

В институте будущие инженеры изучали военное дело. По рассказам начальника учебной части военной кафедры Елизара Андреевича Морозова, военную подготовку Виктор проходил с удовольствием. На учебных занятиях за одним столом сидели фронтовики с колодками наград на груди и вчерашние школьники. Это дисциплинировало молодёжь, подтягивало её.

В аудиториях военной кафедры студенты знакомились с тактикой ведения боя на местности, изучали управление зенитной стрельбой. Здесь Виктор постигал науку погибшего отца.

Выезжали в лагеря. И всегда три друга привозили из воинских частей благодарности: Виктор — за отличную стрельбу, Пётр Волосатов — за дисциплину, а Ремир — за спортивные достижения.

Следующая практика у студентов была уже на четвёртом курсе. Две группы студентов, среди которых были Виктор и Ремир Деяшкин, направили на Московский завод счётно-аналитических машин. Завод выпускал табуляторы для бухгалтерского учёта, связанного с перфокартой. Под руководством мастеров студенты изучали технологию приборостроения, изготовления различных инструментов, кузнечно-прессового оборудования, счётно-аналитических машин.

Виктору здесь понравилось. Практика познакомила студентов с настоящим крупным производством. Некоторые, встретив трудности, как-то сникали. Большинству, в том числе и Виктору, самостоятельная работа помогла проверить знания, прибавила уверенности.

Руководитель группы Николай Петрович Вашкевич, аспирант, готовился к защите диссертации, был очень занят, и ребята получили большую свободу действий. Выкраивали время для «культурного» отдыха.

— Ребята! Есть предложение: сегодня после работы съездить в Третьяковку! — в первые же дни практики предложил Виктор.

— Вашкевич ведь просил никуда не отлучаться без его разрешения, — напомнила Аня Бакакина.

— А я уже взял билеты на всю группу! Не пропадать же им! — весело заявил Ремир.

Все радостно зашумели. И только лишь закончилась смена на заводе, ребята и девчата сели в автобус и поехали в известную всему миру Третьяковскую картинную галерею.

Следующий поход состоялся в воскресный день на футбольный матч на стадион «Динамо». В те годы сюда было настоящее паломничество.

Много раз Виктор и Ремир выстаивали большие очереди за билетами в театр. В Большом слушали оперы «Князь Игорь» Бородина и «Кармен» Бизе. Смеялись над приключениями героев оперетт «Сильва» и «Фиалка Монмартра». Побывали в Художественном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко. В Останкине купались в пруду. Не упустили случая посмотреть дворец графа Шереметева. Гуляли по уютным улочкам старой Москвы. Ездили на Воробьёвы горы.

В Пензу вернулись переполненные яркими впечатлениями о столице, обогащённые новыми знаниями, повзрослевшими.

К смелым дерзаниям

На пятом курсе после зимней сессии началась преддипломная практика в научно-исследовательском институте счетных машин. Студенты получили задания дипломных проектов. Виктор выбрал тему: «Быстродействующий гармонический анализатор». По тому времени это была малоисследованная область техники. Дипломным проектированием Виктора руководил московский профессор Натан Ефимович Кобринский. Три раза в семестр он приезжал из Москвы в Пензу читать лекции. Студенты, которые брали у него темы дипломных работ, как правило, были достаточно хорошо подготовленными и не нуждались в консультациях.

Как вспоминает Ремир Деяшкин, они с Виктором самостоятельно проектировали свои приборы для дипломных работ. Делали много сложных расчётов, настойчиво искали правильные решения, чтобы воплотить их в чертежах. Они заранее старались представить, как их приборы будут работать.

В своей заметке «Скоро на работу», помещённой в областной молодёжной газете, Виктор высказывает очень ценную мысль о значении дипломного проекта:

«Дипломный проект — творческий отчёт студента о работе в течение пяти лет в стенах института. В нём отражается умение решать важные технические вопросы, увязывать их с нуждами народа, а также способность к смелым, но обоснованным дерзаниям».

Ольга Ефимовна Кроник, ныне заместитель начальника отдела НИИ, отмечает: «Дипломный проект Виктора Ивановича Пацаева был посвящён разработке гармонического анализатора функций. Это очень сложная работа. Пояснительная записка содержала 117 страниц, и графические работы были выполнены на 9 листах.
А пояснительной записке и чертежам предшествовала большая исследовательская работа, которую Пацаев вёл под руководством профессора Кобринского».

Нужно отметить, что прибор, сконструированный Виктором в те годы, имеет практическое значение и в настоящее время. В личном деле Виктора хранится рецензия Натана Ефимовича на его дипломный проект.

«Несмотря на весьма ограниченный объём материалов, которыми мог пользоваться дипломник, им весьма успешно и в основном самостоятельно решён ряд технически сложных вопросов. Дипломный проект В. И. Пацаева… свидетельствует о хорошей общеинженерной подготовке дипломника. Считаю, что дипломный проект В. И. Пацаева заслуживает отличной оценки, а дипломник — звания инженера-механика».

Защита дипломной работы Виктора состоялась 12 июня 1955 года. Члены государственной экзаменационной комиссии задали ему одиннадцать вопросов, и на все получили обстоятельные, исчерпывающие ответы.

В протоколе экзаменационной комиссии появилась запись: «Ответы на вопросы показали, что студент Пацаев Виктор Иванович обладает отличными знаниями по общетехническим и специальным дисциплинам».

В личном деле сохранилась и характеристика на студента Пацаева: «…серьёзен, учебные задания выполняет добросовестно и своевременно. Принимает активное участие в общественной жизни института, был комсоргом группы, членом факультетского бюро ВЛКСМ, дисциплинирован. Взысканий не имеет».

Вот и закончились государственные экзамены, успешно прошла защита дипломных работ. Дружная студенческая семья разлетелась по разным городам страны. Три товарища: Виктор, Пётр Волосатов, Ремир Деяшкин получили назначение в Москву. Виктор и Пётр были направлены на работу в Центральную аэрологическую обсерваторию (ЦАО), которая входит в Главное управление Гидрометслужбы СССР.

«Университетская газета», № 3 (1767) от 8 апреля 2021 года