«Штурм неба» в Пензе: комсомол против Рождества
«Штурмуйте небо! Штурмуйте небо,
Задорным смехом клеймя обман.
Штурмуйте небо! Штурмуйте небо!
Ловите бога в стальной капкан. (…)
Вонзайте зубы в гранит науки,
Повязки рвите с здоровых глаз.
Смелей же, братья! И мётлы в руки!
Добром помянут потомки нас…»
В. Воробей
«Комсомольский марш»
История праздников — часть общей истории человеческой культуры. Со времён незапамятных люди посвящали бóльшую часть своей жизни труду, чтобы обеспечить себя всем необходимым для выживания. При этом, конечно, нужно было когда-нибудь и отдыхать, вкушая добытый хлеб насущный (и ещё много чего, желательно под музыку, с пением, танцами и тому подобными атрибутами восстановления истощённых работою сил).
Однако, для того, чтобы подобным образом праздновать («быть праздным»), нужна была основательная причина, подтверждённая кем-либо авторитетным. В древние времена правом устанавливать выходные дни и праздники в честь знаменательных событий обладали вожди и жрецы, ссылавшиеся, разумеется, на авторитеты высшего уровня — например: «И благословил Бог седьмый день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих…». Впоследствии изменилось немногое — праздники до сих пор устанавливаются преимущественно государственными структурами и религиозными организациями.
Традиции того или иного празднования складывались веками, и отменить старый праздник или вести новый было не так просто: достаточно вспомнить, что в России часть христианских праздников, введённых тысячелетие назад, так и сохранила элементы более ранней языческой обрядности. И, тем не менее, не было ещё эпохи, в которой не велась бы борьба со старыми обычаями; при этом, чем радикальнее менялась идеология правящих кругов, тем более радикальные средства в этой борьбе использовались. События, происходившие в нашей стране чуть меньше столетия назад, продемонстрировали немало ярких тому примеров.
Новое, Советское государство не считало себя преемником старого ни в чём, и тем более в отношении к распространённым на территории страны религиям: социалистическое мировоззрение и атеизм были несовместимы с верой в божества, а советская власть — с идеологическим и политическим влиянием церкви.
Сто лет назад, 5 февраля (23 января) 1918 года, был опубликован официальный «Декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви», который лишил российские религиозные организации, и в первую очередь крупнейшую из них — православную церковь, — прежнего экономического положения и политических прав. При этом каждый гражданин республики получил право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, не подвергаясь за это праволишениям; однако преподавание религиозных вероучений в школах любого типа больше не допускалось, и уклоняться от исполнения гражданских обязанностей, «ссылаясь на свои религиозные воззрения», никто не мог.
Что же касается религиозных праздников, то первые несколько лет существования Советской власти они продолжали отмечаться по-прежнему, наряду с новыми, советскими; их вносили в календари как праздничные дни, не беспокоясь о «происхождении». Особенной любовью «широких масс трудящихся», в первую очередь детей, пользовалось Рождество Христово с его ёлкой, карнавалами, играми и подарками. Власти охотно поддерживали традицию: например, ещё в январе 1922 года в центральной пензенской газете «Трудовая правда» объявлялось, что «в течение рождественских праздников во всех детских домах будут устроены ёлки».
Тем не менее, именно в 1922 году — после того, как стабилизировалась обстановка в стране и началось восстановление промышленности, жизненно необходимое в условиях торговой блокады со стороны Запада («санкций», как сказали бы сейчас), — государство вспомнило о религиозном происхождении многих праздников. Вспомнило по нескольким причинам.
Во-первых, у Советской власти была своя идеология, которой требовалась безоговорочная победа: «Вместо слепого поклонения золочёным кускам дерева или металла… [молодое поколение] поклонится великому революционному движению, несущему в мир новое евангелие и новую религию. Евангелие это — борьба. Религия — коммунизм!» («Трудовая правда» от 6 января 1923 года).
Во-вторых, для осуществления пункта первого нужно было окончательно подорвать позиции церкви, представив христианскую и другие религии как собрание мифов и выдумок, намеренно «одурманивающих» массы трудящихся.
В-третьих, из хозяйственного прагматизма — чтобы уменьшить количество выходных и праздничных дней в календаре, заменив их, соответственно, рабочими (кстати, до начала индустриализации данный фактор оставался на втором плане).
Рекомендации по усилению антирелигиозной борьбы давались на правительственном уровне — как председателем Совета Народных Комиссаров РСФСР В.И. Лениным (статья «О значении воинствующего материализма», газета «Правда», март 1922 года), так и другими партийными и государственными деятелями высокого ранга — И.И. Скворцовым-Степановым (статья «Комсомольское рождество», или Почему бы нам не справлять религиозные праздники?», «Правда», ноябрь 1922 года) и Ем. Ярославским, редактировавшим созданную в декабре 1922 года Московским комитетом РКП(б) газету «Безбожник» (с января 1923 года выходил и одноименный журнал, позже переименованный в «Безбожник у станка»). Но к непосредственной работе по разрушению старых традиций решено было привлечь энергичную молодёжь — комсомол.
В обращении 5-го Всероссийского съезда РКСМ (октябрь 1922 года) к В.И. Ленину утверждалось:
«…В наших рядах накопилась огромная революционная сила и энергия. (…) Комсомольская Россия будет всегда готова по Вашему призыву «штурмовать небо»!»
5 января 1923 года читатели газеты «Трудовая правда», раскрыв свежий номер, сразу обратили внимание на вторую страницу с большой подборкой статей, посвящённых новому, неизвестному до той поры событию — комсомольскому Рождеству. Это сочетание слов мелькало повсюду, начиная с заголовка; через тексты «лесенкой» спускался призыв «Все идите на наше Рождество!», подкреплённый лозунгами помельче: «Комсомольское Рождество — организованный протест пролетариата против религии», «Все пролетарии г. Пензы! идите 7 января на карнавал и суд над старым рождеством», «Религия — обман. Пора одуматься!», и так далее.
В представлении читателей, выросших целиком и полностью при «старом» режиме, Рождество до сих пор никак не связывалось с какой-либо организацией, кроме церкви, или с какими-то другими именами, кроме Иисуса Христа. И вдруг:
«В этом году 25 декабря, 7 января, РКСМ устраивает свой пролетарский праздник «Комсомольское Рождество». Этот праздник будет построен не с согласия какой-нибудь религии, а против религии. Пензенский комсомол также не позади других своих организаций. (…) В этот день, когда старые разбитые колокола будут созывать в свои стены народные массы для затуманивания умов, эти же колокола будут служить сигналом для всех пролетариев г. Пензы к сбору на демонстрацию-карнавал, поход против религии. (…) В тот момент, когда… будет происходить обычное богослужение, мы выйдем на улицу и организованно покажем протест перед всеми лицемерами религии — духовенством, что мы, Пензенский пролетариат, во главе с комсомолом протестуем против религии… (…) Ни один честный рабочий и крестьянин не должен идти в церковь и слушать проповеди прислужников религии — попов, ярых союзников буржуазного класса. Религиозный праздник «Рождество Иисуса» превратится в праздник не только одних христиан, но и всей трудящейся массы г. Пензы.Все на улицу! Все на карнавал!.. Долой религию — да здравствует наука!»
Комсомольское Рождество 1923 года в Москве (фотографии из журнала «Красная Нива»)
А в подкрепление — слова М. Горького: «На городские улицы в рождественские дни вместе с комсомолом выйдет молодая жизнь, выйдет бодрость человеческая. И кто не пойдёт за ней? Два мира в эти дни встретятся, два мира в эти дни померятся силами — и кто не уверен, какой победит?»
Молодой максималистский задор так и рвался со страницы официального рупора губкома РКП(б), губисполкома и губпрофсовета: даёшь стычку с обветшалыми, дряхлыми мифами, с «поповской выдумкой», лицемерием и обманом. В предполагавшемся действе должны были участвовать «лучшие силы комсомола и партии», не допуская при этом радикальных приёмов эпохи военного коммунизма, — «штурм неба и небожителей», хотя и представлял собой «нечто вроде… земного революционного трибунала», воплощался в театрализованной форме: «карнавальные инсценировки с «участием» богов всех культов и религий, летучие митинги, комсомольские «коляды» с красной (а не Рождественской) звездой, ряженые», а также лекции, и красочные антирелигиозные постановки и спектакли в клубах.
К антирождественской кампании усиленным темпом готовилась не только пензенская городская организация РКСМ, «втянувшая» в работу около 20 ячеек (100 с лишним человек), но и комсомол всех уездов губернии. По большей части, планировались показательные «суды» над религией и доклады, сопровождаемые показом пьес; по деревням и сёлам («там, где для этого имеется почва») проводились собеседования на тему о происхождении бога и религии, в некоторых местах организовывались факельные шествия.
А в Пензе готовились к массовому антирождественскому карнавалу, после которого в Народном доме (театре имени А.В. Луначарского) должен был состояться суд над старым религиозным Рождеством.
Продолжение следует...