Профессиональный праздник СМИ: день российской печали
Журналист
Журналист
Ровно четверть века тому назад по декабрьскому 1991 года постановлению Верховного Совета РФ День советской печати упразднили, а вместо него праздник газетчиков был назначен на 13 января — дату выхода петровских «Ведомостей».



Праздник непослушания


Можно по разному относиться к экономическому и политическому наследию первого президента России. Сегодня, по обыкновению, принято его ругать. Считаю, что напрасно, отчасти потому, что объективно обусловленный историческими обстоятельствами процесс перехода к рынку совершился быстро и практически безболезненно. Во многом потому, что происходящие события для людей, и без того опьяненных изрядным глотком свежих веяний, чередовались с невероятной скоростью.

Вне всякого сомнения, здоровую (в смысле — большую) лепту в процесс усвоения гражданами правил капиталистического общежития приложили «акулы пера и шакалы ротационных машин», дорвавшиеся до пресловутой «свободы слова». Но ни винить, ни делать из них героев сегодня по этому поводу не стоит: в пылу вседозволенности они сами слабо понимали, что происходит. К тому же к их и без того многочисленным профессиональным поводам добавился еще один — ведь 5 мая, День советской печати, отмечать газетчики не перестали.

Чего греха таить — последнее десятилетие прошлого века, не исключая дефолта 1998 года, журналисты пережили сравнительно легко: реклама, выборы, еще выборы, богатые и щедрые кандидаты… А закон о СМИ, принятый за день до даты учреждения Дня российской печати, – это был не просто закон, а гимн демократической молодежи, особенно в его части «Права журналиста».

Но главное, за что любили газетчики Бориса Николаевича, так это за то, что в прошлом веке, оглядываясь на президента, ни одна чиновная длань не смела подняться с тем, чтобы накатать судебный иск в адрес СМИ. Хотя поводов, конечно, было предостаточно.

Каковы культуртрегеры, такова и культура


В то же время узаконенная свобода сыграла со средствами массовой информации злую шутку и вышла боком. С одной стороны, сначала политики, а потом и все остальные поняли значение СМИ и их влияние на процесс «формирования общественного мнения». Переломный момент наступил в ходе предвыборной кампании 1996 года, после которой все материалы на газетных полосах стали четко подразделяться на сугубую информацию и паблик-рилейшнз. Да, собственно, вся информация стала пиаром той или иной консистенции — «белым» или «черным», в зависимости от того, на какую «политическую платформу» опиралось то или иное издание.

С другой стороны, СМИ, окончательно уяснив, что и они сами, и плоды интеллектуального труда их журналистов являются товаром, по-своему поняли свою роль в этом процессе. Погоня за рекламой и платными материалами оборотилась в гонку за тиражом и аудиторией, за массовостью и дешевой популярностью. Газеты стали публиковать кроссворды и анекдоты, телеканалы — приглашать астрологов и кулинаров, с каждым выпуском понижая планку интеллектуального уровня читателей и зрителей.

Если раньше журналисты соревновались в том, кто лучше напишет, то с некоторых пор — кто откровенней похвалит или наоборот. Грубо говоря, журналистика в старом понимании этого слова перестала существовать, когда издания стали печатать телепрограмму, а ТВ —показывать отрезанные головы.

Вообще, скажем так, моральная деградация телевидения, на мой взгляд, в то время шла активней, чем газет. Может быть, потому, что газетчикам тщательней надо было следить за словом. А возможно, оттого, что на ТВ и аудитория была на порядок больше, и прайм-тайм опять же. Не всегда грамотная речь, порой пошлые шутки, не в меру развязные ведущие, откровенная «джинса», запрятанная от налоговых инспекторов в новостной блок, — все шло в жертву рейтингу. И, пожалуй, напрасно сегодня г-н Демин, в интересующий нас период стоявший у руля популярного и задающего тон всем остальным телеканала, сетует «Эх, Пенза! Какая культура, такие и песни?»

Поздно пить боржоми


Сейчас будет страшно. 15 лет назад социологи выяснили, что газеты в России читают лишь 12 процентов россиян. Сегодня это число уже наверняка однозначно. И следует констатировать, что профессия журналиста станет (впрочем, уже стала) одной из первых жертв рынка и научно-технического прогресса. Если классическая журналистика существовала за счет сбора информации, ее обработке и продажи людям, готовым за нее заплатить, то с появлением интернета целые массивы данных стали доступны практически бесплатно.

Профессиональная «прослойка» между информацией и обществом становится лишней, и сегодня журналистика напоминает того самого дворника из «12 стульев», у которого воры украли ворота во двор, и теперь никто из входящих и выходящих не дает ему на чай. Причем не стоит полагать, что это касается только так называемой периодической печати: процессы «рыночной оптимизации» печатных изданий, запущенные в начале 90-х годов прошлого века, давно уже затронули интернет-издания.

И реализуются они пусть с некоторыми нюансами, но по той же схеме: уход в «желтизну», безразмерное расширение аудитории (неважно, школьники в ней или бизнесмены) и тематики, следование трендам, гарантирующим просмотры и репосты. Отсюда снижение достоверности, качества текстов и подачи материалов. Все правильно: работа копирайтера стоит дешевле, чем труд журналиста.

Может, все-таки чересчур мрачную картину происходящего я нарисовал? Может, остались еще и читатели, требующие внятного ответа не только на вопросы «кто, где и как», а еще и на вопрос «Почему?», и журналисты, способные на него ответить? И вообще сегодня праздник, с которым я поздравлю всех газетных (и не только) писателей и фтыкателей, пока краска на последнем печатном станке еще не засохла.

Источник фото: http://drugoigorod.ru/


Похожие статьи