Дефицит бюджета против безопасности детей
Музыкальная школа №15 имени Виктора Чеха, что на улице Комсомольской сегодня находится под пристальным и тревожащим наблюдением пустых глазниц-окон полуразрушенного дома. Они видят ее даже в темноте, наступающей все раньше и раньше. Когда их не видят сами дети, из-за отсутствия уличного освещения.
Город руин
В нашем городе всегда, во всяком случае, в те без малого сорок лет, которые я осознанно воспринимаю окружающий мир, было полно нежилых полуразрушенных зданий. Неизменно служивших местом притяжения для пацанья, молодежи, «которой негде» и различных асоциальных элементов.
У нас даже в самом центре города, у кинотеатра «Современник», долгое время была открыта для всех желающих законсервированная гостиница «Интурист» — циклопический недострой советской эпохи, бывший архитектурной доминантой города в девяностые — начале нулевых годов. И успешно, кстати, действовавший в качестве «многофункционального комплекса».
Там была и гостиница — для бомжей. И кафе-бар с клубом для маргинальной творческой молодежи («Как удивились саратовские панки, когда мы их позвали пить не куда-нибудь, а в «Интурист»!» - вспоминает ныне один из них в мемуарном очерке), и спортивно-развлекательная зона для экстремалов (прыжки через недостроенные лестничные пролеты, восхождение на венчающий здание шар), и нумера для свиданий. Гостиницу так и не достроили, но не снесли, а законсервировали, пристойно покрасив фасады и закрыв внутрь доступ всей вышеозначенной публике.
Почему-то такие здания никогда не торопились сносить. Некоторые стояли годами, как указанная гостиница. Или десятки бараков Заводском районе вблизи вновь открывшегося тогда ресторана, вызывая немалое раздражение у его управляющего величайшего ресторатора Пензы Валерия Сафронова: «Что у нас здесь, Сталинград, что ли?».
Однако, одно дело, руины возле ресторана. Имиджа они, конечно, не добавляют, но и особого вреда от них нет.
И совершенно другое — подобные руины напротив школы. У любого родителя от такого соседства становится муторно — где-то там, за грудной клеткой. При живом воображении картины рисуются самые чудовищные. Самое поганое, что это не лишено оснований — криминальная хроника регулярно доносит до нас подобные известия.
Опасное соседство
Детская музыкальная школа №15, получившая в этом году имя замечательного пензенского джазового музыканта и педагога Виктора Чеха, располагается все в том же Заводском районе, по адресу улица Комсомольская, 30. Напротив нее, через узенькую улицу — развалины расселенного жилого дома №21. Его состояние прекрасно видно на представленном фото.
В летний сезон дом, вроде бы, разбирался. На память об этом остались брошенные поперек дороги половые доски с торчащими из них гвоздями-сотками — «приятный сюрприз» для возвращающегося под вечер домой. Особенно приятный тем, что на улице Комсомольской нет фонарей. Это, кстати, меня, как автора вообще сразило наповал — школа, короткие световые дни учебного года и… отсутствие уличного освещения! Можно представить себе чувства и родителей и педагогов, взирающих на этот остов дома в лучах заходящего солнца!
Теперь вопрос: а почему нельзя решить вопрос с окончательным сносом расселенного дома в кратчайшие сроки (в идеале еще до начала учебного года)?
В чем загвоздка?
А вот нельзя! Оперативно у нас сносятся лишь дома, расселенные частными инвесторами. Вот моя теща с улицы Гастелло не успела съехать, как ее дом уже развалили и вывезли в течение нескольких дней — оглянуться не успели там уже котлован за строительным забором. В нашем случае ситуация сложнее.
Разумеется, и здесь все не просто так. Расселенный дом№21 соседствует с пока еще не до конца расселенным домом №23. Часть жителей этого дома расселятся на окраину города в «Зарю» не желает. И доказывает в судах, что их дом был признан аварийным незаконно, обманными способами, без их ведома. И по закону он подлежит не расселению, а капитальному ремонту.
История мутная, наводящая на мысль о преступных махинациях. Но нас в данном случае интересует то, что раз как-то дом, не подлежащий вроде расселению, включили в программу по расселению, то кому-то этот участок — домов №№ 21 и 23 уже предназначался. К гадалке не ходи! Проблема в том, что пока мэрия не сможет окончательно сломить волю к сопротивлению жильцов дома №23, этот «черт из табакерки» ни за что не выскочит. И, разумеется, ни за что не будет ликвидировать источник повышенной опасности для детей.
Средств на безопасность нет?
Значит, эту заботу на себя должна взять администрация. Но не все так просто и здесь. Специальных средств на снос в бюджете нет. Снос осуществляется, как сообщил наш источник в администрации, и в этом случае хитрым образом. Договариваются с компанией, которая ломает дом, забирает себе еще годный (кирпичи-то там еще дай бог и не одному зданию послужат!) строительный материал, который реализует на свободном рынке. Так вот.
Пока спрос на кирпич был — дом ломали, а потом он внезапно прекратился — прекратились и работы. Почему нельзя заключить договор на принципах — ты все отсюда увези и там дальше разбирайся — непонятно. Вероятно, на такие условия никто из предпринимателей не идет.
Какой выход? Ну, хотя бы законсервировать дом - заварить железными листами все пути проникновения в него — до тех пор, пока спрос на кирпич не возобновится.
И да! фонарями надо категорически что-то решать в любом случае. Нам почему-то хочется верить, что депутат Александр Трутнев, не раз проявлявший в Гордуме плодотворную активность, возьмется за дело, и не слезет с кого следует до тех пор пока вопрос не будет решен.
Это не шутки. Это безопасность детей.