Томас Янчаускас. Опыт реконструкции исторического фестиваля
Фестивалей огромное количество, и в России, и за границей. За границей, что сразу отмечаешь — там интересное питание. Не гречневая каша, а баран, жаренный на вертеле. Там глинтвейн разливают, там бесплатно ставят бочки с пивом. Ставят колбаски, какие-то изыски. Организаторы там понимают, что людей надо угостить, что спасибо им за то, что они приехали. И это происходит на фестивалях в местах знаменитых сражений.
«Мы спали по 2 часа в сутки»
После создания музея, в 2015 г., к нам пришла идея организовать фестиваль. Мы с моим другом по клубу как-то поехали на Шуист, на поляну, где у нас конюшня. Развели костер, взяли лошадей, надели мундиры, поставили палатки. Очень хорошо провели там 2 дня, попели старинные песни. Тогда мы подумали: «А было бы классно устроить сражение на этом поле. Это же интересно: здесь люди сражаются, здесь стоят пушки, здесь редут». Посидели, помечтали, но мысль эта так и осталась.
В 2015 г. мы обратились к Российскому военно-историческому обществу в Москве с просьбой: не могли бы они поддержать нас с проведением этого фестиваля. Мы попросили 10000 руб. Нам дали 100000 руб.
На эти 100000 руб. мы пригласили ребят из 6 городов, сделали шикарный банкет, питание и провели первый военно-исторический фестиваль «Марсово поле». Реконструировали один из боев лета 1812 года, и еще был парад у памятника Дениса Давыдова.
Получилось просто потрясающе. Мы были довольны просто донельзя.
Людям очень понравилось, и ребята захотели делать второй фестиваль. В 2016 г. нас финансово поддержало уже Правительство Пензенской области.
В 2015 г. приехало около 45 человек. В 2016 г. — где-то 60 человек. В 2017 г. к нам приехало уже 200 человек. Нас опять же финансово поддержало Правительство области.
В 2017 году у нас, как оказалось, получился самый крупный фестиваль реконструкторов в истории Пензенской области. До этого собиралось максимум 50-60 человек.
— Сложно ли было собирать людей на этот фестиваль? Как Вы их приглашали?
— Людей приглашать не сложно, потому что это были все наши друзья. Я им говорил: «Ребята, так и так, есть такая интересная затея». Ребята отозвались. И в этом году они уже сами писали: «Мы ждем не дождемся «Марсова поля».
А работа по организации фестиваля — очень сложная. Людей надо привезти, разместить их, заказать им транспорт, закупить питание, приготовить его, поставить лагерь. Это физически тяжело - мы спали по 2 часа в сутки. Привозили целые грузовики столов, лавок, стульев. Закупали стройматериалы, строители декорации.
Причем энтузиастов, которые этим занимались, было очень мало. Потому что, например, некоторые чиновники от культуры, которых поставили помогать по организации, просто ходили и ничего не делали. Стоит отметить только самоотверженную работу зампреда правительства Олега Ягова, который болел за это душой.
— Вообще, каким было разделение труда? Что было на Вас, что было на тех же чиновниках?
— На нас было все.
— А, скажем, кто обеспечивал присутствие машин «Скорой помощи», организовывал информационную поддержку?
— Мы платили деньги, и машины были, вот и все. А информационная поддержка — да, по телевидению сказали о фестивале, дали рекламу. Но это опять же потому, что мы по своим контактам обратились к телеканалам и, соответственно, сделали рекламу.
Все, кто наши хорошие друзья, отозвались и помогли. Все чиновники, которых просто поставили заниматься нашим фестивалем, не сделали вообще ничего.
Взгляд на Пензу со стороны
— Усложнялся ли, развивался ли фестиваль со временем?
— По-моему, все они были одинаково сложными. Единственное что увеличивалось - это количество людей. Это значит, надо вкопать больше столбиков, чтобы сделать шире ограждение лагеря, на большее количество людей надо закупить еды, больше нужно, дров, сена, столов и посуды. Поварам нашим тоже приходилось готовить на большее количество людей. У нас не профессиональные повара, а наши «маркитантки».
— Прихотливый ли народ реконструкторы?
— Власти у нас почему-то считают, что они неприхотливые. Почему-то власти считают, что верх счастья — это каша из полевой кухни. У нас думают так: мы раздали гречневую кашу с водой, и это красота, люди накормлены.
Но понимаете, в чем дело. Реконструкторы за последние 25 лет были абсолютно везде. Этой каши они наелись вдоволь.
Фестивалей — огромное количество, и в России, и за границей. За границей что сразу отмечаешь — там интересное питание. Не гречневая каша, а баран, жаренный на вертеле. Там глинтвейн разливают, там бесплатно ставят бочки с пивом. Ставят колбаски, какие-то изыски. Организаторы там понимают, что людей надо угостить, что спасибо им за то, что они приехали. И это происходит на фестивалях в местах знаменитых сражений.
А Пенза у нас — это НЕ место знаменитого сражения. Пенза — это провинциальный русский город, надо с этим смириться. Соответственно, ехать к нам люди особо и не хотят. Они едут сюда только потому, что они мои личные друзья. Если бы я не имел этих друзей, если бы меня здесь не было, этого фестиваля тоже бы не было.
Соответственно, я здесь принимаю своих друзей так, как хотел бы, чтобы принимали меня. Мы делаем хорошее солидное питание, раздаем всем сено, дрова и т.д.
Для примера: поле Бородино считается главным в стране. Фестиваль там — один из крупнейших в мире. Там государство выделяет гнилое сено, воду, которую невозможно пить, дрова люди покупают за свой счет. Но там — Бородино, место сражения, куда люди бесплатно приедут даже из Австралии.
Там страшный бардак, там трава выше человеческого роста, ничего не убрано. Там, конечно, музей аккуратный, но вокруг бардак. Потому что люди все равно туда приедут, и забесплатно устроят праздник.
И мы оплачиваем ребятам проезд, предоставляем питание, оплачиваем порох и всякие сувениры просто за то, что люди приехали. Им ничего не платят, но делают хорошие комфортные условия.
Мундиры и кони
— Существует ли вообще некий типаж реконструктора?
— Внешне: если идет в московском метро человек с бакенбардами и большими усами, в камуфляже, и у него что-то длинное замотано в чехол от удочки, а на голове фуражка «Первая гренадерская рота», то, наверное, это реконструктор. Кто-то понимает это, а кто-то не понимает: иногда к нему подходят сотрудники милиции и начинают что-то проверять.
Вот стабильно — едешь в метро, видишь усы, переходящие в бакенбарды, понимаешь - наш человек.
А по складу характера это обычно люди бесшабашные, смелые, легкие в общении, не капризные; они любят ходить в походы, легко сходятся с другими. Конечно, все — фанаты военной истории.
— Однако история — это достаточно взрывоопасная тема. Насколько часто у вас в компании бывают споры, переходящие в выяснения отношений?
— До выяснения отношений никогда не доходит. Но люди часто спорят, потому что им есть, что сказать.Обычно спорят на политические темы: белые хорошие, или красные хорошие, или Сталин хороший, и кто там плохой. Но это никогда не доходит до рукоприкладства.
— Давайте еще поговорим о «механике» реконструкции. Насколько сложно все это фестивальное вооружение хранить, перевозить?
— Оружия у нас нет ни в коем случае. Только макеты.
— Но у вас же на «Марсовом поле» пушечки стреляли.
— Это — полный макет французской трехфунтовой пушки. А в реплики мушкетов вставлены шпильки, которые запрещают производить выстрел. И у каждого есть сертификат из милиции о том, что это не оружие.
Холодное оружие все не каленое, это тоже разрешено полицией. И все это — реплики. Они имеют статус копий оружия XIX века.
— Вы — уланы. Все ли члены вашего клуба могут ездить на лошадях?
— Да. Либо все, либо те, кто недавно пришел, пока тренируются.
— Насколько лошадь сложна в управлении, особенно в условиях боя?
— Наши лошади готовы к сражению. Они обстрелянные, адекватные. Они не будут шарахаться от вспышки и стрельбы. Мы заранее, за несколько месяцев садимся на них и ездим — смотрим, как они реагируют на посторонние шумы, на взмах саблей, на петарду, на дым.
Для участия в сражении человек должен быть умелым кавалеристом. Нужно управлять лошадью одной рукой, другой — рубиться, брать пику, стрелять из пистолета или штуцера. И при этом — держаться в строю. Для нас главное не скорость, не резвость, а именно строй. Это требует большого мастерства.
Содержать лошадь дорогое удовольствие. Это обходится примерно в 10000 руб. в месяц. Сама лошадь стоит от 70000 руб. Седло и снаряжение — еще тысяч 15. Перевозка, аренда коневозов тоже очень дороги. Я почему и называю реконструкторов настоящими патриотами: только настоящие патриоты могут такие деньги за это платить. Это намного дороже, чем горные лыжи.
Патриотизм и знание истории
— Наша новейшая история показывает нам, что реконструкторы могут сражаться с регулярной армией, причем достаточно успешно. Как Вы считаете, опыт реконструкторства может подготовить человека к реальной современной войне?
— У нас в музее стоит фотография Игоря Стрелкова. Это - унтер-офицер Московского драгунского полка. Вот живой пример. Рядом с ним сражалось несколько чугуевских улан, реконструкторы из других клубов.
Участие в реконструкциях улучшает общую физическую подготовку, дает умение работать в коллективе. На фестивалях, конечно, не учат, как запускать ракеты системы «земля-воздух». Но на самом деле этому можно научить любого человека. А вот работать в коллективе и не ругаться с людьми — вот это огромный талант.
Энтузиастам нужно помогать
— Будет ли в следующем году проводиться фестиваль «Марсово поле»?
— Да. Есть план пригласить еще больше людей. У них тоже есть желание участвовать.
— Сейчас много говорят о том, что событийный туризм — это то, что поможет пензенской туристической отрасли реально развиваться. Как Вы считаете, это верно?
—Я абсолютно согласен. У нас достаточно мало исторических объектов, на которые можно привозить людей. Поэтому только события привлекут большое количество гостей.
Но событийный туризм есть до тех пор, пока есть люди. Есть энтузиасты — они будут этим заниматься. А если организатор плюнет на это — все, ничего не будет. Никакие миллионы, миллиарды долларов не спасут положение.
Если энтузиасты откажутся, то никто это не организует — никакие правительства, никакие чиновники, никакие туристические организации. Просто этого не будет, и все.
— Где брать энтузиастов? Воспитывать их?
— А они уже есть.
— Нам их хватит?
— Энтузиастов полно, хоть отбавляй. Просто им надо помогать. Здесь и миллионы не нужны, нужна минимальная поддержка.
Но, надо сказать, Правительство Пензенской области нам оказывает поддержку, спасибо им за это. Без этого не было бы ничего.
P.S. Похоже, это один из примеров, когда Пенза-1 и Пенза-2 смогли найти общий язык, чтоб вместе делать благое дело. Надеемся, не последний. Источник фото: фото автора