История Пензы. Время опасной воды: строительство плотины Сурского водохранилища
Пожарные на реке («Трудовая правда» от 20 апреля 1927 г.)
В 1932 году, 85 лет назад, так же заблаговременно были организованы переправы через реку, дежурства ответственных лиц, техперсонала, врачей, милиции и пожарных, налажена военно-полевая телефонная связь, спасательные пункты и прочее. Во время наводнения, продолжавшегося с 12 по 19 апреля, вода поднималась до 6 метров 70 сантиметров, однако ни сильных разрушений, ни жертв не было.
Однако в 1942 году, 75 лет назад, Пенза пережила несколько страшных дней наводнения, нанёсшего сильный ущерб даже «нагорной» части: после морозной зимы, когда лёд на реках достигал полутораметровой толщины, вскрытие рек привело к образованию ледяных заторов и «запруд»; вновь была прорвана Куриловская плотина и вода залила междуречье и левый берег реки Пензы, поднявшись до улицы Московской.
Перевозка хлеба для заречных жителей во время половодья («Рабочая Пенза» от 9 апреля 1937 г.)
К сожалению, описания этого половодья встречаются только в воспоминаниях очевидцев: в газетах того времени эти события не отражены ни строчкой. Вероятно, убытки были велики, а противостоять стихии было сложно по различным причинам военного времени: недостаток ресурсов, транспорта, рабочих рук и так далее.
В послевоенные годы наводнения вновь стали встречаться городскими властями «во всеоружии», и трагические страницы в этой части истории практически исчезли, уступив место обычным отчётам и сообщениям о различных «новшествах»: например, в 1952 году, 65 лет назад, на время паводка был введён дополнительный городской автобусный маршрут №8 от Пензы-III до Центрального рынка. В тот год паводок начался только 10 апреля, а максимальный подъём воды в Суре (после 1945 года через Пензу протекала уже Сура, пробившая себе новое русло) составил 201 сантиметр.
Зато в многоснежном 1957 году, 60 лет назад, едва не повторилась ситуация 1942 года: к счастью, немалая часть талой воды ушла в землю, но уровень Суры у областного центра поднялся 16 апреля до 5 метров 90 сантиметров, затопило часть улиц в посёлках Шуист и Свобода, район фабрики «Маяк революции», местами размыло берега. Только после строительства плотины Сурского водохранилища (1970-1978 гг.) пензенское междуречье избавилось (хотя и тоже не сразу) от катастрофических половодий, и жить там стало намного безопаснее, чем, скажем, столетие назад.
* * *
Говоря о наводнениях, ежегодно осложнявших жизнь значительной части населения Пензы, нельзя не отметить и другие неприятные обстоятельства, напрямую с ними связанные. После весеннего разлива во всех прибрежных районах резко ухудшалась санитарная обстановка: речная вода оставляла на берегах самый разнообразный органический мусор (в том числе и тот, который целую зиму свозился к реке из «нагорной» Пензы в расчёте на то, что его унесёт в половодье).
Расчёты всегда оказывались неверными, и мусор благополучно разносило по всему междуречью, где он в течение весны-лета отравлял атмосферу и воду, вызывая среди жителей массовые заболевания дизентерией, брюшным тифом (Пенза считалась эндемическим очагом данного заболевания), воспалениями глаз и другими инфекционными недугами.
Однако самое распространённое в Запензенской части города заболевание имело отношение не к приносимой водой грязи, а к самой воде, являвшейся средой обитания не только для рыбы. Бесчисленное множество мелких озёр, болот, протоков и луж, остающихся после половодья, служило прибежищем для столь же неисчислимых полчищ комаров, среди которых были и представители рода Anopheles — переносчиков возбудителей малярии, она же перемежающаяся, или болотная лихорадка (Intermittent fever). Малярия досаждала жителям Пензы с давних пор.
К примеру, в протоколе заседания Общества пензенских врачей, проходившего 15 апреля 1866 г., отмечалось: «Из общего разговора о господствующих болезнях, как в Пензе, так и в её окрестностях, вывод был следующий: повсеместно выражен интермиттент, преимущественно в форме перемежающихся лихорадок». В этом же и других протоколах отмечалось количество заболевших лихорадкой: 78 человек в течение марта 1866 года, 86 — в течение апреля, 148 — в течение мая, 114 — в течение июня, а за период с 1(13) августа 1865 года по 1(13) августа 1866 года — 814 случаев перемежающейся лихорадки, в несколько раз больше, чем число страдавших любым другим заболеванием. И это лишь в самой Пензе, а по губернии количество больных малярией ежегодно исчислялось тысячами, причём большая часть заболеваний приходилась на весенние месяцы.
Во второй половине XIX в. — начале XX в. Пензенская губерния, наряду с Самарской, Саратовской и Симбирской, считалась одной из самых «малярийных» в Европейской России. При этом борьба с недугом, ежегодно уносившим десятки тысяч жизней по всей стране, велась крайне ограниченно. Только в 1850-х гг. в России началось массовое применение самого эффективного из противомалярийных средств — сернокислого хинина, который в 1866 году пензенские врачи прописывали большими разовыми дозами (до пяти гран).
А когда в конце ХIХ века были окончательно установлены причины заболевания и найдены возбудитель и переносчики малярии, названной выдающимся отечественным эпидемиологом В.В. Фавром «болезнью речных долин», ни центральные, ни тем более местные власти не спешили применять предложенный врачами радикальный способ борьбы с лихорадкой — осушение болот и «уничтожение ненужных стоячих вод». Это требовало больших денежных затрат и немалого количества рабочей силы, а потому в дореволюционный период в Пензе ничего подобного не предпринималось.
Настоящая борьба с инфекционными болезнями, и в первую очередь, с малярией, началась только в советское время. В 1923 году в Пензе было создано первое специализированное медицинское учреждение по лечению болотной лихорадки — малярийная станция при санитарно-эпидемиологическом подотделе губернского отдела здравоохранения. Кроме этого, началась активная деятельность по ликвидации и обеззараживанию рассадников малярии.
Объявление об авиаопылении водоёмов от малярийного комара («Сталинское знамя» от 9 апреля 1952 г.)
Ярким примером может служить половодье 1927 года, во время которого малярия «вновь подняла голову»: за период с 20 марта по 20 апреля было зарегистрировано 130 случаев заболевания, преимущественно среди детей. Губздравотдел мобилизовал все медицинские силы, увеличив персонал малярийной станции до трёх врачей и трёх лекпомов (фельдшеров), и объявил основной задачей борьбу с заболоченностью. К борьбе с распространением малярии были привлечены горкоммунотдел, губземуправление и местное отделение ОСО-Авиахима, располагавшие рабочей силой, средствами передвижения, химикатами и нефтью для заливки болот.
К слову, в 1920-1930-х годах были окончательно отработаны наиболее эффективные методики уничтожения малярийных комаров, помимо осушительных и мелиоративных работ: распыление над болотами ядохимикатов, покрытие застойных вод слоем нефти, и акклиматизация рыбки-гамбузии, питающейся комариными личинками. Все эти методы применялись и в пензенском междуречье. Опыты по акклиматизации гамбузии оказались неудачными — в сильно морозные зимы рыбки погибали, зато нефтяная заливка и особенно распыление ядов с самолёта (авиахимметод) использовались постоянно, вплоть до 1950-х годов.
Для обработки болот и стариц использовался содержащий мышьяк токсичный препарат «парижская зелень» (ацетат-арсенит меди (II) Cu(CH3COO)2·3Cu(AsO2)2, смешанный с пылью или песком), отчего этот процесс и получил название «вердификация», или «озеленение». В период обработки болот местные жители предупреждались об опасности: рекомендовалось не ходить в опыляемые районы самим и не выпускать домашний скот и пчёл…
Конечно, в самом городе подобные методы были неприменимы, а там тоже было немало рассадников малярии. К примеру, 26 мая 1945 года в областной газете «Сталинское знамя» было опубликовано письмо инженера В. Белякина, в котором упоминалось о предстоящих работах по ликвидации малярийных очагов на территориях, примыкающих к рекам Пензе, Мойке и Кашаевке: мелководий, бочагов, запруд, старых водоотводных канав, болот всех размеров.
Ликвидировать их можно было только осушением и расчисткой, поэтому Пензенский облисполком принял решение провести в течение 1945 года крупные работы по регулированию русел Мойки и Кашаевки, осушению Южной поляны и Подгорной улицы, и ликвидации заболоченности. Были отпущены средства, к производству работ привлекались горкомхоз, завод имени М.В. Фрунзе, мебельная фабрика, машиностроительный завод, трест «Горзеленстрой» и другие организации.
К слову, в 1945 году в Пензенской области было зарегистрировано постепенное снижение заболеваемости малярией: в частности, по сравнению с 1940 годом заболеваемость снизилась наполовину. А в мае 1945 года отметила своё 10-летие Пензенская областная малярийная станция (заведующий Я.К. Карпов, руководивший противомалярийными учреждениями с 1920-х гг.), благодаря которой были избавлены от изнурительной болезни тысячи и тысячи жителей Пензы и области.
В последующие годы работы у станции становилось всё меньше, и в 1960-1970-е годы малярия была занесена в списки болезней, проявляющихся единичными случаями. В наши дни все заболевания малярией в Пензе относятся к разряду «привозных» — заболевают, как правило, туристы, ездившие в южные страны.
Таким образом, вода междуречья, примыкающего к Пензе, стала сейчас вполне безопасной во всех отношениях. Хотя каких трудов и затрат в течение нескольких поколений это стоило...
Подготовлено при содействии Государственного архива Пензенской области и Пензенской областной библиотеки им. М.Ю. Лермонтова.