На минном поле журналистики
Ну, господа журналисты, мы вас всех приглашали на лекцию в нашей «Школе права» и кто не пришел — пусть теперь бьется головой об стену. Ибо он многое пропустил. А даже если он считает себя подкованным по всем правовым вопросам, и не нуждающимся ни в чьих советах, уважающий себя пензенский журналист не должен был пропустить главного — мэтр Александр Кислов говорил на лекции открытым текстом и называл фамилии. Те самые, которые далеко не каждый отгадал при прочтении нашумевшего недавно бестселлера «Дураки и хлеборезы».
Мэтр срывает покровы
В предисловии Кислов писал: «Ну где вы отыщите Пенскую область?.. В какой губернии представителем президента был гражданин Фекалюк, прокурором – Таскаев, а губернатором — Бухалов?...»
Действительно, книга напоминает квест. Кто-то уже успел упрекнуть автора за это в лукавстве — дескать, хочет и оттаскать всех по полной, и от ответственности улизнуть! Я же думаю, что у Кислова намерения были благородными. Он отказывается писать историю, он не утверждает, что так и было на самом деле, он поступает гораздо скромнее — честно открывая читателю исключительно свое субъективное восприятие событий, составляет не исторический, а человеческий документ. И в этом как раз достоинство книги.
Так я писал в свое время в рецензии, так думаю и до сих пор. Но услышать все открытым текстом, хотя и по части описанных эпизодов, — все равно дорогого стоило.
По большей части это касалось эпизода знаменитого разбирательства в Страсбургском суде, историю с которым от имени главного действующего лица (второе — профсоюзный деятель Виктор Дюльдин уже ушел из жизни) мы и обещали в анонсе.
Страсбургские страсти
С самим решением можно и нужно ознакомиться здесь. Суть же истории, если кто не помнит, состояла в следующем Александр Кислов и Виктор Дюльдин в 2001 году стали объектом преследованию по обвинению в клевете за публикацию в оппозиционной «Новой биржевой газете» открытого письмо президенту Владимиру Путину, в котором содержалась критика пензенского губернатора Василия Бочкарева. Под обращением поставили подписи десятки журналистов региона. 26 сотрудников областного правительства сочли себя оскорбленными критикой своего начальника, подал иск против всех подписантов и
выиграли дело.
После чего Кислов и Дюльдин, сославшись на 10-ю статью Европейской конвенции о защите прав человека, которая гарантирует свободу мнений, обратились в Страсбургский суд и выиграли иск к государству. Спустя шесть лет после их обращения из Европейского суда по правам человека пришло постановление о выплате пострадавшим денежной компенсации в размере одной тысячи евро каждому.
Очень интересные детали были рассказаны про заседание нашего Ленинского районного суда, впоследствии в Страсбурге и оспариваемого. Так был особо отмечен гражданский поступок ныне покойного Александра Долганова, отозвавшего свою подпись под иском и публично назвавшего этот иск «давлением на СМИ», за что немедленно поплатился своей должностью.
Очень забавный эпизод с вызовом ответчиком Кисловым истца Резниченко, на тот момент вице-губернатора по аграрным вопросом. Сцена, достойная комедии — Резниченко просил Кислова не задерживать его слишком долго, ибо у него совещание назначено. Кислов не сжалился и жестоко «!промурыжил» его два с половиной часа.
На примерах малой родины своей
Но, разумеется, историческая часть была хоть и очень интересной, но не главной. Главное было то, что проблемы ответственности журналиста разбирались на конкретных пензенских примерах. Причем присутствовавшие не всегда соглашались с Кисловым, задавали острые вопросы, Но неизменно приходили к консенсусу.
Так острое обсуждение вызвал скандальный ролик «Преступный сговор межу ЕР и КПРФ» который уже вторую неделю — на Ютубе, и который набрал немалое количество просмотров.
Было высказано мнение, что в ролике, который направлен в основном против пензенского обкома КПРФ, практически нет ничего такого, чего не было известно ранее – многое уже под разным соусом уже выкладывалось на разных сайтах и форумах. И не совсем понятно, почему ролик сделан «инкогнито», а голос диктора искажен. Многие факты, приведенные в ролике, были известны, проблема лишь в том, что не подкреплены документально, однако имеют косвенное подтверждение.
Некоторые сомнения вызывает заголовок — «Преступный сговор», поскольку преступником можно назвать только по решению суда. Однако, в данном контексте это допустимо согласно мнению Кислова — конкретные лица не названы преступниками не названы, критика власти гораздо шире конкретного лица, что подтверждается решением того же Страсбургского суда.
Примечательно, что сей ролик до сих пор не стал объектом преследования со стороны фигурантов. Он размещен на ресурсе, который не является СМИ, а его автор неизвестен.
Также объектом обсуждения в плане границ допустимого для журналиста стал знаменитый материал 2012 года журналиста «Улицы Московской» Евгения Малышева. Он готовил критический материал относительно открывающегося на месте завода «Автомедтехника» торгового центра «Красные холмы». Человек, у которого он брал комментарий, «слил» эту информацию заинтересованному лицу. Дальше был настоящий цирк.
Знаменитый пензенский политдеятель Сергей Егоров, считавшийся в свое время «серым кардиналом» при губернаторе Бочкареве, выступил посредником между газетой и небезызвестным бизнесменом Игорем Михайловым. Малышев был приглашен в ресторан, где ему было предложено отказаться от публикации или хотя бы задержать ее. Небезвозмездно. Но журналист взял, да и записал этот разговор на диктофон и опубликовал его.
Журналистское сообщество выло от восторга, причем далеко за пределами Пензы. Вот, например, что писал из далеких Апатитов бывший наш земляк Михаил Елисеев:
«На территории родной Буртасии лично со мной случалась масса весёлых событий, которые в пересказе выглядят страницами, вырванными из какого-то дешёвого детектива. И когда я рассказываю про них друзьям, никогда не бывавшим в Пензе, неизменно слышу в ответ только одно: «Хорош врать, такого в жизни не бывает!» А потому убеждён: встреча, смахивающая на главу бульварного чтива, имела место быть. Пришедшего на неё журналиста на самом деле пытались закормить ананасовыми роллами, потом настойчиво предлагали продаться за пятнадцать тысяч рублей, а в итоге престарелый мастер интриг так и не понял, что его пишут на диктофон. Это милая сердцу родина, друзья! Здесь ничего не изменилось. Как предлагали десять лет назад пятьсот долларов за заказняк, так до сих пор и предлагают. Причём те же. Стабильность — это наше всё!».
Успех однозначный. Но обладал ли журналист правом делать запись без разрешения своих собеседников? Ведь вообще-то даже расшифровку записи еще полагается согласовывать? Кислов полагает, что в данном случае Малышев выступил как «агент» и поскольку действовал он в интересах общества, закона и правил журналистской этики он не нарушал. Но вот согласился бы с Кисловым суд?
Это осталось неизвестным, ибо пострадавшие туда не обращались
Данный вопрос, по большому счету, остался неразрешенным. Что-то все равно остается за границами всеведения даже «героев Страсбургского суда. И журналистика остается по сути минным полем. За что мы, собственно свою профессию и любим.
А те, кто не был на первой лекции, кусайте локти от досады и ждите приглашения на следующую.