Будь СПОК! Заработает ли в Пензе шведская модель кооперации
Журналист
Журналист
С середины 90-х годов прошлого века нам внушали, что сельскую отрасль области спасут фермеры, а не крупные хозяйства. Сегодня достаточно окинуть взглядом структуру сельского производства области, чтобы прийти к неутешительному выводу.



Укрупнение приоритетов


С одной стороны — крестьянские и фермерские хозяйства, для становления и развития которых в регионе разрабатывались кипы региональных программ, под которые выделялись и продолжают выделяться крупные денежные ассигнования. В худшем случае эти индивидуумы ведут натуральное хозяйство, в лучшем — пытаются продать продукты своего труда при том, что главной их проблемой остается отсутствие постоянного и гарантированного рынка сбыта.

С другой — крупные агропромышленные киты, плотно засевшие в регионе, такие как УК «Дамате» или Черкизовская группа. Они обладают крупными земельными наделами, кормовой базой, сетью комбикормовых комбинатов и элеваторов, и застолбили крупный сегмент оптового сбыта. Кому-то может прийти в голову мысль о конкуренции между ними. Но, внимательно изучив обширный список их дочерних предприятий и связанных лиц, можно предположить, что речь, скорее, идет о монополизации сельскохозяйственной отрасли региона.

Когда министр сельского хозяйства области Андрей Бурлаков говорит о повышении стоимости труда в сельскохозяйственной отрасли или о росте экспорта продукции, это не может не радовать.

«Только за два последних года компания «Дамате» создала 1300 новых рабочих мест и удвоила объемы производства, — сообщает министр. — В 2016 году, благодаря этой компании, Пензенская область впервые вышла в России на первое место по объему производства индейки… Зарплаты в компании «Дамате» большие».

Далее Андрей Бурлаков говорит, что в Тамалинском районе компания «АГСЕН Проперти» построила элеватор мощностью 50 тысяч тонн, а компания «Русмолко» завершает строительство еще одного — на 100 тысяч тонн. И это тоже здорово, даже если учесть, что ООО «АГСЕН Проперти» — фирма почти со 100-процентным иностранным капиталом, а «Русмолко» входит в сферу интересов АПК «Дамате». Может сложиться впечатление, что все позитивные изменения в агроотрасли связаны в первую очередь с деятельностью крупных игроков на этом рынке. А возможно, так оно и есть.

Третья сила


Достаточно резкая смена приоритетов для нынешней России вполне объяснима. Суперприбыль, как известно, в какой угодно отрасли сегодня здесь получают супер же компании. Хотя нелишне было бы напомнить, что в странах, как мы их называем, с развитой рыночной экономикой, основной организационно-правовой формой сельскохозяйственного предприятия по-прежнему является семейное фермерское хозяйство, охваченное системой кооперативов. А на их долю там приходится от 30 до 85 процентов всего сельскохозяйственного производства.

К тому же не следует забывать, что на территории области существуют еще сельские производители-середнячки, которых и мелкими не назвать, и которые еще не попали под влияние пришлых финансово-промышленных групп. Крупными, каковыми они казались 15 – 20 лет назад, их уже не назвать, но по сравнению с фермерами обладают существенными земельными ресурсами, технической базой и производительными, скажем так, силами. Сугубо местными их можно охарактеризовать и исторически, и территориально, и по принадлежности основных средств.

Можно ли сегодня, когда агропромышленный комплекс регионов становится все более зависим от федеральных и транснациональных корпораций, что-нибудь противопоставить им на уровне местных, как мелких, так и средних производителей? К тому же учитывая их проблемы, среди которых не последние чрезмерный диспаритет цен, падение покупательной способности как производителей, так и потребителей, отсутствие у большинства доступа к ресурсам и рынкам сбыта.

Шведский опыт — на пензенскую почву


Говорить о преимуществах кооперативного движения можно долго и интересно. Взять, к примеру, шведскую модель потребкооперации, существующую более полутора веков и демократичный характер которой основан на равноправии и построении управления снизу вверх. Что исключает обогащение одних членов кооперативов за счет других и гарантирует распределение прибыли пропорционально экономическому участию. У России, кстати, тоже имелся неплохой опыт кооперативного движения, печально прерванный коллективизацией в 30-х годах прошлого столетия.

В сегодняшних реалиях членство в кооперативе, в частности, может позволить мелким производителям «избежать эксплуатации посреднического бизнеса, сообща использовать объекты производственной и социальной инфраструктуры и за счет этого снижать себестоимость продукции». А во внешней деятельности — «закупку продукции по более низким ценам, прямой доступ к потребителям и производителям, усиление рыночной власти, позволяющей отстаивать свои интересы перед контрагентами и переработчиками».

И противостоять холдингам, сетевым магазинам и другим монстрам глобализированного мира маленький сельхозпроизводитель может только через кооперацию.

Источник фото: https://www.tulapressa.ru/

Похожие статьи