«Империя должна умереть» Михаила Зыгаря — взгляд на революцию глазами её участников
Прочитал с немалым удовольствием. Объёмное историческое произведение, включающее в себя две войны (русско-японскую и первую мировую), три революции (1905-1907, февраль 1917, октябрь 1917). Но Зыгарь не пытается просто пересказывать события, это делали уже тысячу раз до него.
Автор демонстрирует читателю огромное количество исторических личностей, современников и участников событий. Политики, князья, военные, писатели, поэты, священнослужители. Среди них было немало людей с ярко выраженной авантюристической жилкой. Чего стоит только один Евно Азеф, бывший одновременно и главой террористической эсерской организации, и осведомителем тайной полиции. История эсеров послужила прообразом для художественного романа Бориса Акунина «Статский советник» и одноимённого фильма.
Зыгарь дистанцируется от многочисленных героев своей книги, он не пытается их оправдать или обвинить, а просто помогает читателю лучше понять позицию того или иного персонажа, приправляя всё это иронией и лёгкой грустью, без излишних эмоций, потрясания кулаками и брызганья слюной.
На самом деле, это самый главный плюс книги. Она даёт возможность взглянуть на всех участников событий без ненужных обожествления или демонизации. Посмотрим подробнее.
Вот правящая династия Романовых. Сейчас семья последнего русского императора причислена к лику святых и воспринимается неким воплощением мученичества. Я бывал в Ливадийском дворце, любимой резиденции императорской семьи. Экскурсоводы вели свои заскриптованные рассказы, с придыханием показывали чёрно-белые фотографии. На фотографиях этих —чинные, благородные люди, символ ушедшей эпохи. Но что скрывается за этим символом?
По крови Романовы были в близком родстве с правящими династиями Европы. Большую часть своей жизни их многочисленное семейство проводило как раз в Европе. Великие князья, останавливаясь в гостиницах, снимали под свои нужды целые этажи. Кутили на балах, играли в казино, поражали своей расточительностью высший свет. Как говорила одна из великих княгинь уже после революции, они и подумать не могли, что русская деревня живёт так плохо. Да и не только деревня.
Люди эти не имели ни малейшего представления о реальной жизни вверенной в их руки страны. Простой народ они практически не видели. Обычных, неподготовленных для встречи крестьян, император встретил впервые во время знакомства со вторым составом избранной Думы, и был весьма шокирован и напуган, когда собравшиеся стали с любопытством его разглядывать, вместо того, чтобы отбивать земные поклоны головой об пол.
Сам Николай II был ярковыраженным флегматиком, всю жизнь зависящим от мнения двух женщин — матери и жены. Жена, Александра Фёдоровна, сыграла немалую роль в падении монархии. Двигало ею всегда сильнейшее желание передать империю наследнику, царевичу Алексею, в неизменном виде. Никаких конституций, никаких Госдум. Желание это было сильным, слепым и опасным, как для страны, так и для самой императрицы. Отсюда история с Распутиным и постоянные вредные советы императору, и так не блещущему навыками государственной стратегии.
Возьмём другой пример. Большевики. Большевиков долгое время восхваляли, потом демонизировали. Неизменным оставалось одно— им приписывалась сверхпроницательность. Они всегда были на шаг впереди, всё знали, всё предвидели. У Ленина был какой-то план, и он его придерживался. Но что на самом деле?
Большую часть всех революционных событий большевики встретили за границей. Ленин успел пожить практически во всей Европе, но для моего первого поколения постсоветских школьников он был каким-то вечным политзаключённым, постоянно пишущим тайные письма молоком и сжирающим хлебные чернильницы. Эдакий человек-мем.
На самом деле, накануне революции Ильич успел отчаяться, он открыто говорил единомышленникам, что старые большевики уже не доживут до этой самой революции. А тут бац — новости из России о свержении монархии. Ленин судорожно собирается домой, но не знает, как доехать. Приходится договариваться через знакомых кентов с немцами. Отсюда и теория о том, что большевики были немецкими агентами. На самом деле, Германия была рада содействовать транспортировке Ильича сотоварищи в Россию. Потому что большевики были единственной политической силой, которая с самого начала Первой мировой войны открыто заявляла о необходимости срочно её прекратить. А в 1914 году взрыв ура-патриотизма был колоссальный, большевиков считали за предателей. Это уже потом, в 1915 году, после первых крупных поражений и понимания того, что война надолго, настроения в обществе стали меняться.
Из книги Зыгаря становится ясно, что помогло Ленину стать тем, кем он стал. Ильич был натуральным политическим питбулем. Он никогда, ни на секунду не сомневался в своих взглядах. Над ним смеялись, крутили пальцем у виска, считали за маргинала. Но он с лютой одержимостью кидался снова и снова на оппонентов и беспощадно их громил. Монархисты, либералы, эсеры, меньшевики, товарищи по партии — ему было всё равно, он бросался на всех подряд. Колоссальная передозировка политического остервенения в одном человеке.
Сам Октябрьский переворот/революция оброс легендами. Но к этому моменту власть уже сама свалилась в руки к большевикам словно перезревшее яблоко. Временное правительство — кучка смертников, терпеливо ждавших своей участи в Зимнем дворце. Охраняли их немногочисленные дети и женщины (юнкера и женские батальоны). Керенский не решился на жёсткие меры, отверг триумвират с Корниловым и Савинковым, однако сообразил вовремя бежать из Петрограда на машине американского посольства.
Кстати, ни в какое женское платье Керенский не переодевался. Переодевался в женщину за несколько лет до этого совсем другой человек. Он тогда пытался сбежать от тайной полиции, но был схвачен и сослан. Пламенный революционер, вождь народов, самый эффективный менеджер и управленец, гениальный политик, победитель мирового зла, мудрый и гуманный правитель (Автор подло и цинично хихикает, изо рта тонкой струйкой стекает ядовитая токсичная слюна). Иосиф Виссарионович Джугашвили, он же товарищ Сталин.
Некоторая абсурдность ситуации заключается в том, что большевики пришли к власти благодаря трём свои главным обещаниям. И ни одно из них они так и не выполнили. Это не обязательно всегда плохо или хорошо, просто весьма показательно в плане того, что такое есть теория и практика.
Обещание первое: закончить войну, мир без аннексий и контрибуций. Не вышло. Троцкий сбежал с переговоров с Германией, после чего немцы перешли в контрнаступление. 3 марта 1918 года в городе Брест-Литовск Россия подписала максимально невыгодный для себя мирный договор, а мировая война переросла в гражданскую, в ходе которой страна понесла ещё в несколько раз больше потерь убитыми во время боевых действий, умершими от голода и болезней.
Обещание второе: землю — крестьянам. Всю землю советская власть национализировала, крестьяне могли получить её только в пользование. Раскулачивание, комбеды, изъятие излишков.
Обещание третье: фабрики — рабочим. Промышленность была также национализирована. Управление перешло в руки партии.
А потом в Российской истории было ещё много всякого интересного и противоречивого. Получив в свои руки власть, Ильич с ужасом обнаружил, что многие теоретические принципы марксизма невозможно реализовать на деле прямо здесь и сейчас. Тогда он провозгласил начало НЭПа — новой экономической политики, являвшейся шагом к капитализму. Для большинства старых революционеров это было чуть ли не предательством. Но Ильич давил партийным авторитетом, требовал, угрожал отставкой, топал ногами, хлопал дверьми.
В итоге к власти пришёл человек, которого Ленин меньше всех прочих хотел видеть в этой роли. Забавно, что из всей плеяды большевистских лидеров Сталин был наименее выдающимся. Троцкий — блестящий оратор, стратег, создатель Красной Армии, именно его Ильич прочил в преемники. Каменев, Зиновьев, Бухарин — опытные теоретики, но порой недостаточно решительные. В итоге НЭП свернули, а на смену ему пришла тоталитарная диктатура. Но это уже отдельная история.
В последствии Россия вернётся к капитализму, но для этого ей придётся пережить лихие девяностые, когда свежерождённый недоношенный российский капитализм будет сотрясаться в послеродовых муках. Потом он окрепнет, но явит новые вызовы и противостояния.
Завершает свою книгу Зыгарь интересной мыслью о том, что вся эта российская история — сплошная психотравма, живущая в душах миллионов потомков и по сей день. Мы не способны понять, осознать, принять собственную историю. Всю эту колоссальную боль бесчисленных человеческих множеств. И, как все неспособные принять, мы подсознательно страдаем и подсознательно ненавидим самих себя.
Автор книги любит проводить параллели между Россией начала XX века и современностью. Это может быть для кого-то плюсом, а для кого-то — признаком ангажированности, ведь Михаил — бывший главред канала, получившего плашку иноагента. Но следует понимать, что среди нас нет непредвзятых. Ни ты, ни я не можем похвастаться полной объективностью, это недостижимая утопия. А сравнительный анализ разных исторически эпох — вполне уместный приём.
Книга подойдёт людям с разным уровнем знания Отечественной истории. Для тех, кто совсем в этом нубас, порог вхождения будет выше, но не критично. Написано всё живым и доступным языком, с выдержками и цитатами из документов, разговоров, воспоминаний. Масштабное полотно целой эпохи в человеческих лицах. К ознакомлению рекомендую.
По прочтению становится понятно, что империя не просто должна была умереть, она не могла не умереть. Монархисты, либералы, социалисты были частью этого глобального процесса. Они могли на него влиять, но не могли его остановить.